— Матильда! – Герцогиня почему-то оказывается так близко, что я едва не бьюсь носом ей в плечо.
После перехода мутит и хочется присесть, чтобы отдышаться, но холодные пальцы герцогини цепляются мне в подбородок, вздергивают его вверх, мешая справиться с рвотными позывами. Приходится усиленно вдыхать через нос и раздувать щеки.
— Ради богов, Матильда, что за спектакль! – Лу’На фыркает и еще сильнее сжимает пальцы на моем лице.
— Мне… больно, - давлюсь еле подавленным желанием ее оттолкнуть. – Пожалуйста, миледи, мне нужна… маленькая передышка.
Она тяжело вздыхает, но все-таки разжимает пальцы.
Закладывает руки за спину, невидимым жестом отдавая приказ кому-то у меня за спиной.
Даже не успеваю одуматься и понять, что к чему, потому что пара стражников хватают меня под локти и практически силой волокут куда-то мимо центральной лестницы. Если меня здесь и ждали, то комнату приготовили либо где-то у прислуги, либо в хлеву.
Но меня тащат дальше – мимо домиков для слуг, за хозяйственные пристройки, к маленькому кособокому строению, больше похожему на склеп для одной могилы. Стражник распахивает окованную железом дверь, второй грубо пихает меня внутрь.
— Погодите-ка, - слышу голос герцогини и вслед за ним чувствую, как она вырывает шкатулку из моих пальцев. – Что это? Ну? – требовательно задает вопрос, потому что я отмалчиваюсь.
Интуиция подсказывает, что ей лучше не знать, чей это подарок.
— Я хотела написать пару писем, - говорю растерянным голосом, осматривая крохотную комнатушку с маленьким зарешеченным оконцем. Она ровно на ладонь выше моей головы, и когда дверь закроется… Это будет ощущаться так, словно меня похоронили заживо. – И если миледи позволит, я бы хотела…
— Миледи подумает, - грубо отвечает она, кивает стражнику - и тот пинком закрывает дверь.
От удара тяжелой створки с потолка прямо мне на голову сыплется песок и паутина.
В комнатушке практически сразу темнеет – нужно время, чтобы глаза привыкли различать полутона, и получилось зажечь лампу. Хвала Плачущему, мне оставили хотя бы это.
Лампу, прохудившийся сенник прямо на голом полу и потрепанный «Том Страданий Плачущего».
«Не реви!» - прикрикиваю на свою внутреннюю слабачку.
Никто не обещал мне радушный прием, но я рассчитывала хотя бы на разговор.
И точно не понимаю, чем все это заслужила, потому что полностью выполнила свою часть сделки.
5. Глава пятая: Сиротка
Глава пятая: Сиротка
Даже не знаю, каким чудом мне удалось задремать.
Помню, что вечером, когда мой живот уже предательски урчал, в маленькое отверстие под дверью кто-то просунул плошку с холодной кашей и ломтем ржаного хлеба. Я съела все, потому что еще не забыла времена постных недель в монастыре – тогда мы радовались хотя бы тому, что есть, потому что наставницы на период «страданий» вовсе отказывались от мирской пищи, насыщая дух через молитвы и благословения свыше.
Ночью было очень холодно, я не знала, как лечь, чтобы не чувствовать себя буквально подмерзающей на глыбе льда.
Утром меня будит резкий порыв свежего ветра и бряцанье железа.
Спросонья прикрываю глаза рукой, пытаясь понять, что происходит.
Это один из вчерашних стражников – он бросает мне какую-то тряпку и требовательно приказывает подняться и следовать за ним.
Не так-то просто это сделать, потому что я спала, свернувшись калачиком, и все мышцы задеревенели настолько сильно, что не разогнуть. Вставая, приходится сначала перебраться на четвереньки, а только потом – распрямиться в полный рост.
