– Ну да, ну да, – часто кивает она, и на её щеках из-под слоя пудры и румян проступает настоящий румянец.
Видимо, восприняла слова ректора как комплимент. Обаяние Велла действует на всех сногсшибательно. Выглядит госпожа Тарина лет на тридцать, но, скорее всего, она старше. Однако явно молодится и не прочь построить глазки молодому и красивому ректору.
А Роувелл, прямо чувствуется, привык к женскому вниманию и обожанию. И научился легко управлять ими одним движением брови. Раньше за ним такого не водилось. Изменился. Стал опытнее и … опаснее.
По тому Веллу из прошлого, которого я помнила, вздыхали многие девчонки и с его старшего курса, и со всех остальных. Но он всегда был так холоден и отстранён, что девушки, недолго пострадав, очень быстро переключались на других парней. Только у меня так и не получилось. Не видела я никого, кроме него.
Рыжие легко краснеют, и каждый раз, когда мне казалось, что Велл смотрит в мою сторону своим ледяным взглядом, меня бросало в жар.
А потом на Новогоднем балу он пригласил меня на танец…
Вздыхаю, что не остаётся незамеченным.
Велл тут же вспоминает обо мне.
– А вы почему не едите, госпожа Эристер? – строго спрашивает он. – Или мне вас снова с ложечки кормить?
– Нет, – вырывается у меня резко.
У Велла дёргается уголок рта.
– В таком случае, магистр Эристер, выполняйте распоряжение целителя.
Приходится подчиниться. Однако до дна тарелки я так и не добралась. Сытость, от которой я отвыкла, принесла с собой сонливость, словно и не спала перед этим семь часов.
Появившаяся девушка забирает посуду из моих ослабевших рук, и я проваливаюсь в сон.
Просыпаюсь я от звука чьих-то голосов. В палате никого нет, но дверь в коридор приоткрыта, и я отчётливо слышу каждое слово, произнесённое раздражённым женским голосом:
– Не припомню, чтобы господин ректор вокруг кого-то так хлопотал. Я должна её увидеть.
Глава 7.
Лия
Резко скидываю с себя сонный морок и сажусь на кровати. Судя по голосу, эта встреча ничего хорошего мне не сулит, да и не может.
Голова слегка кружится, но к тому моменту, когда раздражённая женщина оказывается в моей палате, я уже стою на ногах. Не очень приятно было бы смотреть на неё снизу вверх, в таких ситуациях начинаешь чувствовать себя беспомощной.
Этим часто пользовались наши «воспитатели»: они ставили провинившихся на колени в ряд и старательно отчитывали, иногда используя тонкий прут и удары по ладоням. Удобно: синяков на теле нет, а как мера воспитания действенно.
Холодок пробегает по спине, и я невольно вздрагиваю. Отбрасываю от себя эти воспоминания: мне опасно даже думать о том месте, откуда удалось сбежать, иначе метка может активироваться и…
– Мне плевать, что вы там думаете, – раздаётся голос совсем рядом с дверью. – Я её увижу, и вы мне не помешаете.
На пороге появляется статная красивая брюнетка с аристократическими чертами лица и тёмным тяжелым взглядом. Мне она кажется смутно знакомой, как будто мы уже когда-то встречались, но я совершенно не помню, когда и где.
Девушка или, скорее, молодая женщина прищуривается, глядя на меня, а потом осматривает с ног до головы. Её губы искривляются в презрительной усмешке.
От этого пристального внимания хочется поправить то волосы, то платье. Но любое проявление нервозности будет воспринято как слабость.
– Так вот, какая ты, – говорит она и обходит меня вокруг. – А я всё гадаю, что же за особенная преподавательница у нас появилась. Оказывается, простушка… Интересно, чем же ты так поразила ректора, что он тебя аж под личный контроль взял?
