– Да ладно вам, я ж без задней мысли.
– Ты водил её в Вильтот? – спросил Фастред, переведя тему.
– Нет.
Хозяин кабинета взглянул на стоящего в стороне лекаря.
– Рабан, ты осмотрел нашего прыткого парня?
– Да, Ваша Светлость. Явных признаков посещения призрачных миров нет, – прошуршал его голос.
– Ты в этом уверен?
– Когда дела касаются нашего славного Гилберта, я ни в чем не могу быть уверен, – развёл руками старик. – Но шрам, оставленный ошейником Бастара, должен был себя выдать, а он скорее затягивается, нежели наоборот.
– Его могли и подлатать, – предположил Краузе.
– Не так быстро, – хмыкнул Рабан, но призадумавшись, добавил, – если только его не лечили магией.
– Здесь у нас? – нахмурился Кирс. – Что думаешь об этом, Бастар?
– Маги-целители – редкость. Если бы нашли такого, то он уже служил бы в Уф-Олдрич.
– А если Красный орден отыскал его раньше? – предположил Краузе.
– Насколько я знаю, у них нет штатного мага.
– И откуда такая осведомлённость? – продолжал нудить бывший муж Марлены.
– У нас везде свои люди. Ве-з-де, – с нажимом проговорил маг, искоса поглядывая на Гила.
«Но, похоже, ваши люди не так хорошо осведомлены, как бы вам хотелось», – подумал про себя сталкер, невольно тронув шрам на шее, который и впрямь, после лечения настоем, что принесла Марлена, начал стремительно заживать.
– Так зачем приходила эта женщина? – вернулся к расспросу Фастред, вновь уставившись на Гила своими обмораживающими глазами, чем немного успокоил, потому что фальшивая любезность начинала настораживать.
– Хотела выкрасть меня, – не стал он юлить и выдал очевидное.
– И ты не поддался на её уговоры? – не поверил Краузе. – Вы ведь не ночью улепётывали, а с утра пораньше, пока все спали. А это значит, что она тебя долго уговаривала. Я знаю, как она умеет упрашивать, когда ей что-то надо. Знаю какой ласковой и покорной она может быть…
– Гер Краузе, – осадил ревнивца Фастред, – давайте не будем устраивать тут личные разборки. – Мне всё равно как ваша бывшая жена уговаривала моего сталкера. Главное, что ей это не удалось. Стражники видели, что он не пытался бежать, они даже не сразу поняли, что он заодно с этой… шайкой-лейкой, – брезгливо выплюнул хозяин кабинета.
Краузе насупился.
– Я бы на вашем месте не стал так уж верить в его преданность ордену.
– Вы не на моём месте. И я верю не в его преданность, я верю в его благоразумие. И в его чувства к вашей бывшей жене, – чуть улыбнувшись, добавил Фастред, глядя при этом на Гила.
Сталкер не сдержал тяжёлого вздоха, поганец гер знал, как вербовать людей и нелюдей. Он сумел приручить чёрную тень, да непросто приручить, а вызвать в ней любовь. Этого человека слушался сам глава ордена, который проводил вчера обряд жертвоприношения. Чего ему стоило «прочитать» молодого парня, который и жизни-то ещё не повидал толком?
Фастред взглянул на удручённого сталкера и будто угадав все его мысли разом, удовлетворённо встал из-за стола.
– Заседание окончено, – объявил он, и все стали расходиться.
Гил тоже поднялся с кресла, но уходить не спешил, ждал, когда все члены допроса, кроме Фастреда, выйдут из кабинета. Он хотел задать геру один вопрос, который мучил его на протяжении суток, и возможность такая ему представилась.
Фастред правильно истолковал медлительность сталкера и, мгновение поколебавшись, остановился уже на пороге.
– Не ждите меня, – крикнул он своим братьям и, прикрыв двери, развернулся, к стоящему посреди кабинета Гилу.
