Усмехаюсь, качнув головой, прогоняю ненужные мысли. О Казиме лучше не думать, как и о Белле. Нельзя, но все же обманываю самого себя. Сейчас я чувствую, что нахожусь на грани, иду по острому лезвию бритвы. Опасная игра, ведь штормит не на шутку, вот-вот сорвусь, и не в объятия жены…
Открываю дверь, разуваюсь, вскидываю голову, когда из комнаты выходить Белла. Выдавливает из себя улыбку, глаза по-прежнему не участвуют в этом тандеме. Подхожу к ней, нагибаюсь и сухо чмокаю в щеку.
— Привет, милая. Как прошел твой день?
— Привет. Как обычно, — безэмоционально и холодно отвечает Белла, но тут же берет себя в руки, добавляет: — Сегодня мне на практике по экономике поставили «отлично». Я приготовила твой любимый плов, испекла лепешки. Еще сдала в химчистку твой серый костюм, к сожалению, самой мне не удалось его почистить. Ты сейчас будешь ужинать или позже?
Сначала порываюсь отказаться, потом пересиливаю себя и согласно киваю:
— Сейчас, руки помою.
— И еще…
— Здравствуй, сынок, — в дверях столовой появляется теща.
Я мельком бросаю испытывающий взгляд на Беллу, она виновато опускает глаза. Никак не ожидал, что услышу поздно вечером голос тещи. Больно часто она стала наведываться в Москву. Сегодня у меня нет желания поддерживать вежливую беседу после тяжелого рабочего дня и личных потрясений.
— Добрый вечер, — здороваюсь с Анжеликой Рамазановной, направляясь в ванную комнату.
Вряд ли Белла сама была в курсе приезда матери, иначе бы поставила в известность еще утром. Последнее время что теща, что моя мать прямо зачастили в гости без предупреждения.
За столом довольно долго висит тишина, слышно звяканье ложек. Я не смотрю ни на Беллу, ни на Анжелику Рамазановну. Хочется просто поесть и лечь отдохнуть. На завтра назначена операция, мне нужно быть в форме. И перестать думать о Жасмин хотя бы несколько часов.
— Какой ты уставший! Выглядишь изможденным и болезненным. Нужно больше отдыхать с женой дома, — давит интонацией мать Беллы.
— Я много работаю, — поднимаю на нее глаза. — Чтобы ваша дочь ни в чем не нуждалась.
— Всех денег не заработаешь, Дани, а время идет. Нужно торопиться. Все подруги Беллы вышли замуж позже нее и давно в положении, а вы все никак!
«Торопиться», «подруги вышли замуж и давно в положении»... Как же хочется рявкнуть на тещу, чтобы не лезла не в свое дело, не давила на собственную дочь, не травмировала еще больше, чем есть. Если бы Анжелика Рамазановна только знала, что пережила Белла, вряд ли бы мы поженились. Наверное. Или договоренности важнее душевного состояния?
— Мам! — возмущенно подает голос Белла.
— Что «мам»? Вы уже четыре месяца в браке, а речи о детях как не было, так и нет! Люди уже поговаривают, что у вас проблемы!
— Никаких проблем нет. Белле нужно учиться, — ровным голосом повторяю одно и то же каждый раз, когда речь заходит о детях. Угнетает это, если честно, но родители вряд ли остановятся. Они же не знают о неудачной беременности Беллы.
— Детей нужно рожать, а не по университетам бегать!
Возвожу глаза к потолку, прижимая кулак к губам. Эта шарманка начинается каждый раз, когда речь заходит о том, почему Белла до сих пор без живота. Каждый раз, когда мы приходим к кому-нибудь в гости, кто-то из старшего поколения обязательно полюбопытствует по поводу беременности жены, а ее мать и моя в каждый свой приход начинают причитать о том, что же подумают люди. Это настолько сильно напрягает, что хочется огрызнуться, хлопнуть дверью и запретить родственникам без веского повода приходить в гости. Если пришли, то о детях не должно быть разговоров. Морально тяжело не только Белле, но и мне после этих разговоров и намеков.
