********************
Ужин в доме Монтрейса оказался вкусным, а постель мягкой. Подававшая ужин служанка столь усердно строила Оррику глазки, что не приходилось сомневаться – в этой постели он легко мог бы оказаться не один. Однако после нескольких дней торопливой скачки, перемежающейся драками, Оррику больше всего хотелось спокойно выспаться. Ну, насколько это вообще было возможно среди чужих.
Так или иначе, ночь прошла безо всяких треволнений, так что проснулся он довольно поздно и хорошо отдохнувшим. Монтрейс уже успел куда-то уйти по своим градоуправительским делам, передав, что Оррик может не дожидаться его, если хочет позавтракать и отправляться в путь пораньше.
Оррик так и собирался сделать. Но не успел он доесть тушёного в горшке цыплёнка, как Монтрейс вернулся – а точнее будет сказать, вбежал в свою гостиную с таким видом, словно за ним черти гнались.
– Что такое? – поинтересовался Оррик. – Владетель Ранвенский явился сюда сам со всей дружиной? Лесная нечисть отбросила боязнь солнца? Река потекла вспять? На вас лица нет.
– Хуже, – Монтрейс вытер пот со лба и перевёл дыхание, прежде чем объяснить. – Явился к нам гость, какого не ждали. Сам Брадденский Людоед проехал прям на постоялый двор. Чурбаны у ворот его узнали, понятное дело, да обгадились при мысли не пускать. И то сказать – в Браддене выборная стража и прочие добрые люди, кто успел собраться, попытались его остановить. А головы уберегли только те, кто собраться не успел. Это точно он, такого не спутаешь – светловолосый, татуировки Безымянного. И какая-то старуха с ним, как вести и говорили.
– Хм, – Оррик снова сунул вилку в горшок в поисках кусочка повкуснее. – Имея уши, я кое-что слышал про Брадден, но количество убитых росло с каждым рассказчиком.
– Восемьдесят три покойника! Людоед устроил бойню в квартале с дурной репутацией, потом вырезал семью одного из самых известных людей в городе до последнего младенца, добил всех раненых стражников! Он человек конченный, родня убитых, прочие Безымянные, почтенный министр левого крыла, сам король будут его преследовать до края света. Кто знает, что такому может ударить в голову?
– Край света куда дальше, чем вы думаете. Куда, куда дальше. Восемь свидетели, в погоне до него обе стороны рискуют умереть от старости. Но, так или иначе, причём тут я?
Отчаяние на лице Монтрейса было столь картинным, что Оррик не выдержал и уже через миг добавил, не дожидаясь, пока градоуправитель бухнется перед ним на колени:
– Шучу, шучу. За гостеприимство полагается отплатить, да и не настолько уж я бессердечен. Пойду, посмотрю на этого вашего Людоеда и на то, вправду ли он так могуч и кровожаден.
********************
Видно новости уже разошлись по городку – людей с улиц как ветром сдуло. Хотя Оррик чувствовал на себе их взгляды из-за прикрытых окон и через щели в заборах, когда шёл по довольно широкой улице к двухэтажному фахверковому зданию постоялого двора. Любопытство у многих пересиливало страх. В конце концов, встреча двух уже прославившихся на всю страну бойцов – такое событие, о котором потом можно будет рассказывать до конца жизни. Но на виду из всех горожан оставался только хозяин постоялого двора, бледность на лице которого была заметна, несмотря на загар – так и застрял за своей стойкой, не решаясь сбежать от страшных гостей.
Упомянутая Монтрейсом старуха, конечно, не могла так напугать хозяина. Хотя и она выглядела страшной костлявой ведьмой с уродливым, истощённым лицом и седеющими светлыми волосами, но… По тому, как старуха обернулась на звук его шагов, глядя мимо двери, Оррик понял, что она слепа, да и ноги её под столом были странно искривлены, указывая на неправильно зажившие переломы. А, как известно, настоящие ведьмы отличались непоколебимым здоровьем и крепостью тела, как бы их ни уродовал возраст – народное поверье, близкое к истине, так как настоящие ведьмы, были, конечно, дваждырождёнными, если вообще были людьми.
