– Эй, далеко ещё? Что-то я не вижу никаких строений впереди. Одни поля.
Строитель гробниц его не понял. Рассерженно одёрнул руку, произнёс что-то грозное. Арсам оставил его в покое, молча осматривал окрестности. По обеим сторонам дорожки, протоптанной сотней босых ног, явно не подходящей для проезда повозок и колесниц, тянулись бесконечные квадратики пашен, покрытые свежими всходами. Вдоль каждого поля тянулись ряды оросительных каналов и канавок, полных мутной нильской водой. Здесь под щедрым египетским солнцем крестьяне собирали по три урожая в год. Вдали были видны ряды виноградников и большие сады. Такой лакомый кусок не мог не прельстить жадного царя персов – Камбиза Завоевателя. Ахеменид легко представил, как победоносная персидская армия свежей морской волной врывается в сонное египетское царство…
А пока раб Херихора топал следом за унылыми работниками. Одного взгляда на их заморенную стать персу было достаточно, чтобы понять, что ему неизбежно доверят самую тяжёлую работу. Жаркое светило поднималось всё выше, обжигая землю безжалостными лучами. Горизонт подёрнулся белесой дымкой. Египтяне смотрели на неё с тревогой.
«Действительно, откуда здесь взяться туману?» – объяснил себе их беспокойство Арсам.
Строители гробницы номарха продолжали двигаться вперёд, но всё не приближались к своей цели.
– Куда подевался этот ваш город мёртвых? – возмутился перс. – Если он находится так далеко, то мы ничего не успеем сделать, только придём – и пора уже будет возвращаться.
Его слов египтяне не поняли, они остановились, принялись махать руками, спорить о чём-то на своем языке.
– Мы умудрились заблудиться?! – догадался Арсам. – Шли по единственной узенькой тропинке и забрели куда-то не туда? Не иначе демоны нас морочат или как его там вашего… Анубис, что ли?!
Уловив в его речи знакомое имя, работники ещё больше забеспокоились, стали испуганно повторять:
– Анубис! Анубис!
А туман надвинулся со всех сторон, сгустился, словно верблюжье молоко; вскоре было трудно уже различить пальцы вытянутой руки. Ахеменид был в восторге.
– Вот уж не ожидал посреди этой унылой равнины увидеть белый туман как в горах моей родины. Ух, как египтяне перепугались! И есть с чего, я слышал, у них здесь дождей-то не бывает, откуда туману взяться?!
Подданные фараонов повалились на колени, принялись возносить молитвы своим многочисленным богам, зороастриец смотрел на них равнодушно.
– Я вашим дурацким божкам не подвластен! И бояться мне нечего!
Но странный туман всё не рассеивался, усиливая страхи египтян и пробираясь мерзкой тревогой в сердце Арсама. На всякий случай, последователь «доброй религии» прошептал слова Ахунвары – главной молитвы зороастрийцев. А египтяне громко призывали на помощь свою богиню:
– Нут! Нут! Нут!
Гордый перс насмешливо ожидал, что они станут делать дальше. Ничего не происходило. Туман и не думал рассеиваться, люди чувствовали себя на дне кувшина с молоком. Ни звука не доносилось из плотной белизны. Неожиданно, Арсаму показалось, что он различил далёкий унылый, глухой звон, какой издают грубые колокольчики весящие на шее скота. Звук быстро приближался, и вскоре сквозь завесу тумана стал виден неясный силуэт. Мгновение спустя навстречу строителям гробниц весёлой рысью выбежала светло-жёлтая ушастая корова. Из набухшего круглого вымени на дорожку падали крупные капли молока.
