– Что за расследование? – вмешался тот, что стоял у окна.
– Не знаю. Это ее проект. Она сама готовит материал.
– Она это с вами не обсуждала? – вмешался другой агент.
– Тему? Нет. Обмолвилась только, что это будет настоящая бомба.
– А вы не догадываетесь, о чем речь?
Странно, промелькнуло в голове у Хови, вчерашний тип, с которым он познакомился в баре, спрашивал то же самое.
– Нет, сэр.
– Как-то слабо верится.
– Но это правда! – заюлил Хови. – Я, конечно, пытался расспросить ее, но Барри сказала, что не хочет это обсуждать, пока не появится что-то конкретное.
– Вы ведь ее непосредственный начальник, верно?
– Да, сэр.
– Получается, вы понятия не имеете, чем занимаются ваши подчиненные?
Хови, почувствовав, что его загнали в угол, моментально ощетинился.
– Понимаете, я считаю, что хороший начальник не должен мешать сотрудникам проявлять инициативу. Такова моя политика. Если репортер говорит, что напал на след чего-то сенсационного, я слегка отпускаю вожжи. Разумеется, в обмен на свое великодушие я ожидаю получить чертовски хороший материал.
Судя по всему, на Дженкинса эта тирада не произвела особого впечатления.
– Выходит, мисс Тревис на этой неделе не было в офисе? – не дослушав, перебил он.
– Верно. Она уехала… дайте-ка вспомнить… позавчера. Пообещала вернуться к концу недели.
– И куда она отправилась? – вмешался один из агентов.
– Она не сказала.
Федералы многозначительно переглянулись. Хови многое бы отдал, лишь бы узнать, что это значит.
– Ее расходы покрывает компания? – на этот раз это был Дженкинс. Его вечно недовольное лицо помрачнело еще больше.
– Только если материал получится действительно хороший. – Хови рассказал о соглашении, которое заключил с Барри. – Мне не хотелось, чтобы она транжирила деньги компании на какие-то сумасбродные фантазии, – добавил он, рассчитывая подлизаться к Дженкинсу.
– А как она относится к политике? – Это был тот, что стоял у окна.
– К политике? – Хови удивленно разинул рот.
– Ее политические взгляды. К кому она склоняется – к правым или к левым?
Хови немного подумал.
– Я бы сказал, Барри придерживается либеральных взглядов. Вечно кидается защищать угнетенных. Женщин, педиков, иммигрантов, ну и все такое. Между прочим, я точно знаю, что она голосовала за президента Меррита. – Хови широко улыбнулся, но почему-то ответных улыбок не последовало. – Кстати, президент недавно прислал ей цветы. Она чуть с ума не сошла от радости.
Ни один из федералов не прокомментировал данный факт. Теперь инициативу перехватил тот, что устроился в кресле.
– Мисс Тревис является членом какой-то организации? Например, группы активистов, религиозной секты или последовательницей какого-то культа?
– Точно! – обрадовался Хови. – Барри посещает методистскую церковь.
Один из федералов выразительно закатил глаза. Второй тяжело вздохнул.
– Вы бы могли назвать ее религиозной фанатичкой?
– Чушь! Барри иной раз сгоряча так может выругаться – уши вянут.
– Вы не замечали, чтобы она симпатизировала каким-то радикальным организациям?
– Понятия не имею. Недавно слышал, как она рассказывала, что участвовала в каких-то акциях протеста.
– Против чего?
– Кажется, запрета на какие-то книги. Или вырубки дождевых лесов. Или употребления в пищу белух и дельфинов вместо тунца. В общем, всякая фигня.
– Какие-нибудь антиправительственные высказывания?
– Нет. Ничего такого.
– А что вам известно о ее личной жизни?
