– Мда… прямо мистика какая-то, – вздохнул начальник, – сам себе… Что же получается и в первом и во втором случае на месте происшествия присутствовал этот Сомов?
– Ну да, – кивнул прораб, – досталось парню.
– А поговорить с ним можно?
Михалыч нерешительно затоптался.
– Даже не знаю, он немного не в себе, заперли мы его, чтобы народ не булгачил.
– Что значит «не в себе»? – насторожился Евгений Глебович.
– Ну… в шоке он. Можно понять, два дня подряд такое видеть… Ну и… несёт всякую чушь, про ведьм чего-то бормочет, говорит, что надо сматывать отсюда, а то все тут умрём. Похоже, умом тронулся парень.
– Хм… А сегодня кто на этом участке работает?
Прораб посмотрел ему прямо в глаза и, набравшись храбрости, ответил:
– Никто. Все наотрез отказываются туда идти и…
– Что «и»?
– Некоторые попросили расчёт, хотят уехать.
– Расчёт? – искренне удивился Евгений Глебович и, вскочив на ноги, гневно забегал по кабинету: – Да у нас был такой отбор в эти бригады, по двадцать человек на вакансию! Они что о себе возомнили? Пусть катятся! Пусть пишут заявление, завтра пришлю тебе бухгалтера, она рассчитает всех! Работать они не хотят! Неустойку за срыв контракта каждому предъявим, они нам ещё должны будут! А через неделю я тебе новых привезу.
– Какую неустойку? В договоре о никакой неустойке не говорилось.
– Ты, значит, меленькие буквочки тоже не читаешь? – усмехнулся разошедшийся начальник. – Ну-ну, поинтересуйся, и пусть эти олухи тоже почитают, может охолонут немного.
Распахнув дверь, он выбежал из вагончика и направился к своей машине, Михалыч поспешил за ним.
– Евгений Глебович, может, я ещё с ними переговорю, успокою…
– Как знаешь, – захлопывая за собою дверь, ответил Евгений Глебович, – сутки тебе даю на разговоры, а потом всё, всех вон! У нас сроки поджимают, так что не до сантиментов.
Тронув водителя за плечо, он дал тому сигнал к отбытию. Мощный двигатель утробно зарокотал, Михалыч еле успел убрать ногу из-под огромного колеса разворачивающегося джипа.
«Мда, вот попал…» – сокрушённо думал он, провожая глазами удаляющуюся машину.
Михалыч поговорил с рабочими, успокоил как мог, и ему удалось уговорить остаться тех, чья работа не была связана с валкой леса. Но группа арбористов из оставшихся шести человек наотрез отказались работать на этом участке.
Справка: Арборист – специалист по обрезке и спиливанию деревьев с альпинистской подготовкой или гидравлическим подъемником.
Испуганных рабочих в желании покинуть зловещее место не остановила даже довольная крупная неустойка, которую они обязаны будут выплатить компании за срыв контракта. Пятеро уехали, а Сомов остался. Несмотря на то, что он был напуган больше всех, Лёха объявил, что готов продолжить работу, попросив лишь перевести его на другой участок, где подобной чертовщины не наблюдалось.
Его решение удивило прораба, и он не удержался от вопроса:
– Я, конечно, рад, что ты остаёшься, но ты же больше всех кричал и возмущался. Почему же передумал?
Немного помявшись и не глядя Михалычу в глаза, Лёха ответил:
– Ипотека у меня, да и свадьба скоро, так что деваться некуда,
Через четыре дня приехала новая партия пильщиков деревьев. Весело гомоня, они заселили выделенный им вагончик и, отобедав, изъявили готовность приступить к работе. Михалыч был рад подобному энтузиазму. Он сам сопроводил новичков на участок, решив остаться, и если, не дай бог, странное членовредительство снова повторится, увидеть всё собственными глазами и даже снять на камеру, чтобы потом предъявить начальству.
