– Почему ты спрашиваешь? – Муж, обойдя Стасю, прошел в комнату.
– Потому что он приезжал в клинику! – пошла за ним Стася.
– Я понятия не имею, зачем он приезжал в клинику!
– Марик!
– Послушай, что происходит?! – с тоской спросил Марк.
– Я хочу знать, разговаривал ты с Егором или нет! Я хочу знать только это!
– Я с ним не разговаривал!
– А зачем он приезжал в клинику?
– Понятия не имею! Черт возьми! Я до последнего времени даже не знал, как его зовут!
Это было правдой. Главное Марк о Стасе знал, а имени Егора она до последнего времени не произносила.
– Марик, не злись.
Марк злился. Стася подошла к мужу, обняла его со спины.
– Не злись. Я не буду больше об этом говорить.
– О чем об этом? – не повернулся к ней Марк.
– Мне не нравится, что произошло с Егором, – призналась Стася. – Мне кажется, что это как-то касается нас. Мне тревожно.
– Нас это не касается! – Муж повернулся, но ее не обнял. – Как это может нас касаться?
– Никак, – согласилась Стася. – Обними меня.
Он ее обнял, конечно. Только вздохнул перед этим.
Утро выдалось хмурым. Дождя не было, но он вот-вот мог пойти.
– Зонт не забудь! – крикнула Лиля.
– Не забуду! – крикнул Игорь.
Лиля напевала в ванной. Пела она плохо, фальшивила. Раньше ее пение вызывало у Игоря ласковую усмешку. Свою реакцию он старался скрыть, чтобы ее не обидеть.
Сейчас фальшивая мелодия раздражала, мешала думать.
– Мне сегодня придется поехать на работу, – пожаловалась Лиля, выходя из ванной.
Она работала на полставки в какой-то химической лаборатории. Игорь предполагал, что терпят ее там только для того, чтобы сохранить штатную единицу. Он знал, работать она не любила и не умела, но очень хотела выглядеть ученой дамой.
Впрочем, платили ей такую ерунду, что найти нормального специалиста на эти деньги было проблематично.
– Удачного дня, – пожелал он, улыбнувшись.
Она поднялась на цыпочки, прильнула к нему. Тонкая шея, хрупкие плечи под рукой казались нежными, беззащитными.
Она всегда казалась ему нежной и беззащитной.
Он приезжал к ней от умирающей жены, и нежная беззащитная Лиля жаловалась, что почти его не видит. Он ее успокаивал и обещал, что все их трудности временные.
– У нас не коллектив, а гадюшник, – обиженно поморщилась Лиля.
– Уволься, – привычно посоветовал он.
– Вот еще! – она засмеялась. – Не дождутся!
Он наклонился, поцеловал ее в висок и наконец закрыл за собой дверь.
Дождь пошел, когда он подъезжал к Лениному дому. Дождь был мелкий, казалось, что капли не падают, а висят в воздухе.
Раскрывать зонт он не стал. Лицо сделалось влажным, в подъезде он вытер его воротником куртки.
Отперев дверь, прошел к портрету дочери. Постоял, бросил куртку на диван в тещиной комнате, отправился на кухню, включил чайник и застыл на мгновение. Что-то в комнате дочери показалось ему необычным, неправильным.
Игорь вернулся в комнату, остановился у двери.
Что-то было не так…
На столе ровно лежал компьютер. Рядом с ним зарядное устройство со свернутым проводом.
Маленькой бутылки с соком, которую он вчера оставил на столе, не было.
Игорь зачем-то подошел и провел по ноутбуку рукой. Огляделся.
Лена насмешливо смотрела на него с портрета.
Раздался слабый щелчок – вскипел чайник.
Игорь отошел от двери, постоял в прихожей, вошел в комнату тещи и сел на диван рядом с брошенной на него курткой.
Голова была пустой, звенящей.
Он тяжело поднялся, прошел на кухню, заглянул в холодильник. Бутылки с соком и там не было.
