Берк протянул руку. С его пальцев поднимался дым.
– Идем, – бесу было не до сантиментов.
Утирать сопли друга он будет как-нибудь в другой раз, а сейчас пора бежать, пока Димирь не призвал себе в помощь силу Лито'о'Лешрака. С боевой магией Знахаря бесу, конечно, не сладить. Благо на получение благословления у Димиря уйдет какое -то время.
– Малкут, идем, -тон непреклонен, слова звучат, как приказ, но несмотря на весь ужас, развернувшийся прямо на глазах наследника, мальчик подался вперед и встал.
Вытерев рукавом рубахи слезы, он осторожно подобрал кулек из-под скамьи и вложил руку в протянутую ладонь. Бес молча ее сжал и совершил скачек.
Как они бежали по улицам Харота Берк не помнил, где -то прыгали, где -то притаивались в тени. По мостовой, по красным черепичным крышам, по деревьям.
Наместник быстро кинул на поиски дворцовую гвардию. Димирь обильно обвешал воинов амулетами и оберегами. Берк сплюнул на мостовую, заметив очередную группу охраны. В побрякушках не было не только смысла – все они были липой и единственное на что годились, так это на вселение пустой уверенности в сердца солдат – но не было и необходимости. бес потратил все скопленные за жизнь силы. Следующий такой фейерверк он сможет устроить еще очень нескоро.
Сила вырывалась из тела толчками, как пульсирует кровь при глубокой ране. Делать скачки становилось все труднее и бес едва не завопил, когда понял, что стоит уже почти вплотную к трактиру «Сам пришел» и до убежища осталось подать рукой.
Малкут тащился за ним, как тряпичная кукла. Спотыкался, терял ориентировку в пространстве, когда бес прыгал, оступаясь падал – вставал, не проронив ни звука и держа под мышкой кулек, что дал друг. Его мышцы были напряжены до предела, бес знал, что изнутри Дитя Света ест боль за содеянное. И не моральная, а самая настоящая, физическая. Словно это не в воинов, а в него самого попал карающий огонь сына Огненной Крысы.
Берк бросил взгляд на площадь, высунувшись из-за одного из шатров бродячего цирка и уже собирался ринуться через нее к трактиру, как едва слышно лязгнули доспехи и откуда -то справа вышли двое вооруженных до зубов солдат. Беглецов они заметили сразу. Белая рубаха Малкута в сизых сумерках Асханны была, как маяк на берегу Рубинового моря. Пока воины пугливо замерли, Берк весьма решительно отогнул полог шатра, подцепив его острым когтем и, сперва толкнув внутрь Малкута, исчез за ним.
В шатре места было много больше, чем казалось снаружи. Купол был совсем не таким, как выглядел с улицы. Тут был высокий деревянный потолок, керамическая круглая люстра, дающая теплый, приглушенный свет. Где -то в глубине виделась большая кровать, задернутая палантином. Здесь уместились и высокий шкаф, и обеденный стол, и десять небольших, но крепких табуреток, обитых красным бархатом. Немного левее стоял стеллаж с книгами, а прямо рядом с незваными гостями уютно устроился мягкий диван, на котором лежал, листая книгу, мужчина.
С появление незнакомцев он вскочил на ноги одним плавным, неуловимым движением, словно перетекая с места на место. Он был высоким, тонким, как плеть и таким же опасным. Его лицо ото лба и до самых скул было закрыто белой маской с длинным, похожим на птичий клюв, носом. Темные, короткие волосы беспорядочно взъерошены, серые глаза прищурены. Величайший иллюзионист мира по обе стороны Разлома – господин Фоукс – стоял, напрягшись, и готовый ответить на атаку.
