Неприкасаемый резко выделялся на фоне уставших рабочих, на чьих лицах отпечаталась неизбежная и скорая кончина их жалкого существования. Заметив его, Джек ощутил прилив зависти, смешанной с мощной ненавистью к собственному бессилию.
Он родился у обычных людей, рос в приюте, среди сотен таких же мальчишек и потому, как и большинство, пошел работать с четырнадцати лет. А этот мужчина сначала получил образование, после чего занял заранее приготовленное для него место на «Олимпе».
Зачем он спустился снова?
– Джек Картер, – Браен шагнул навстречу, когда расстояние между ними сократилось до двух метров. – Помнишь меня? Я вчера предлагал тебе сделку.
Конечно, Джек помнил! Не каждый день к нему подходит Неприкасаемый и просит одолжить тело.
– Помню, что отказал вам, – ответил он, не добавляя в голос почтение и уважение, которые невольно испытывал при виде фигуры в черном. Джек знал, что нельзя обращаться к нему в таком тоне, но не мог себя пересилить. При виде Неприкасаемого тело вспоминало невыносимую боль от ожогов, которые появились по его вине.
– Я предлагаю тебе серьезную сумму и готов увеличить ее вдвое. За сегодняшний вечер, ничего не делая, ты получишь десять миллионов. Неужели ты не придумаешь как их потратить?
Десять миллионов!
Ошарашенный Джек оглянулся по сторонам, ни на ком не задерживая взгляд. Ему дадут четверть требуемой суммы! Вместе с теми деньгами, что им с Эджеем удалось собрать, они смогут отправить Сибил на лечение!
От этой пьянящей мысли у него закружилась голова. Страх, что при повторном замещении, сознание не вернется в тело, отступил на задний план. Озвученная Неприкасаемым сумма полностью оправдывала риск.
– Зачислите деньги до начала процедуры, – выдвинул он условие.
– Ладно, – согласился Браен.
– Я назову счет, на который их надо перевести.
– Это не твой счет? – слегка насторожился Браен, подумав о мошенничестве.
– Моего брата, – пояснил Джек. – Деньги должны быть у него.
«Эджей Картер?!» – чуть было не вскричал изрядно удивленный Браен, но вовремя понял, что этим отпугнет Джека.
– Я сделаю, как тебе удобно, – пообещал он максимально благонадежным голосом.
– Когда совершим замену? – спросил Джек, а Браен мысленно прокричал: «Слава богу!»
***
По пути в столицу Джек раз десять порывался позвонить Эджею. На случай неудачной сдачи тела он хотел попрощаться с братом и заверить его в том, что теперь у них есть шанс спасти Сибил. Правда, ему не хватило духу. Он не верил в свое возвращение и опасался, что наговорит Эджею сентиментальных глупостей или, того хуже, расплачется.
Мысли Джека и без звонка постоянно обращались к брату. Почему-то он вспоминал время, когда собирался переехать в Рейдж. Тогда он звал Эджея с собой, рисовал ему будущее, в котором тот был штатным изобретателем, но Эджея устраивала работа в столице. К тому же беременная Хлоя не хотела уезжать от тетки – единственной близкой родственницы.
Услышав от брата отказ, Джек взбесился. Тогда они сильно поругались, наговорили друг другу гадостей и не общались до тех пор, пока не родилась Сибил. Увидев малышку, Джек не устоял перед ее распахнутыми любопытными глазками и простил брату беспечность.
Думая о той давней ссоре, Джек окончательно расчувствовался и запретил себе размышлять о родственниках. Он побоялся, что под влиянием момента струсит и растеряет решимость совершить задуманное, в последний момент поддавшись желанию провести хоть еще один день с семьей.
