В ответ я изображаю того самого, незабвенного моего спутника, дымчатого демона, так же как и он, я кривлю лицо, как-бы воспаряю ввысь к потолку, интересно бесы умеют так делать или нет, старательно таращу глаза, и бью Евгешу в его холёную, загоревшую харю.
На что Евгеша наверное отвечает, поскольку я явственно слышу команду «старт» и отправляюсь с пьяных американских горок вниз, скача по их бугристым вершинам, как пьяный турист в тележке, забывший защелкнуть ремень безопасности. Моё алкогольное мировосприятие вдруг внезапно становится на паузу.
…
Я помню коммингс переборки, и себя скрюченного и лежащего на нём. После некоторого времени немировоспириятия я ощущаю себя вновь сидящем на стуле и понимаю, что у меня на затылке что-то болит и что-то тёплое неприятно течёт по шее.
Николай всё это время тоже что-то делает, наверное ест или что-то говорит, но я не улавливаю, что. В какой-то миг мне даже чудится, что Николай, спустив штаны, сидит и преспокойно так наваливает кучу, прямо посреди капитанского салона этой препаскудной яхты.
«Защищает меня по-своему» – с удовлетворением думаю я.
Потом видение какающего Коли рассеивается и я вновь обращаю свой гневный взор на раздвоившегося тем временем Евгешу.
На самом деле мой старший братик-акробатик совсем не изменился.
Вновь закручивается у меня в голове политическая карусель.
Либерастические посылы из его головы не выдует никакой вентилятор логики!
Он постулативно следует своей линии.
С придыханием рассуждает о Европе.
Да он, этакий идеальный образчик индивидуалиста-глобалиста. Спящий их, мать ё, агент!
Никак не хочет мой братик развивать собственное критическое мышление. И тем самым, этот родственный мне человек сейчас вызывает у меня искреннюю, разожжённую алкоголем, ненависть.
«Он ведь тебе ничего плохого не делал… почему ты так похабно себя ведёшь?» – неожиданно спрашивает кто-то внутри моей головы.
Я явственно слышу этот неудобный вопрос и не могу на него ответить, поскольку ответа нет, есть ярковыраженное скудоумие восприятия окружающей меня действительности, есть сидящий во мне и злорадно ухмыляющийся демон, Алкоголь, и может быть также присутствует банальная человеческая зависть.
Мир смазывается, художник реальности уходит испить кофе.
…
Неожиданно, я понимаю, что тёплая речка на моей шее, ни что иное, как моя собственная алая кровь. Я озвучиваю данный факт голосогромким сигналом «S.O.S».
Потом меня тащат под руки мои бразерсы и я, почти благополучно, попадаю в скорую помощь.
…
– Волки позорные! – истошно ору я, и пинаю оббитую какой-то деревяноподобной хренью стенку микроавтобуса.
Я настроен рвать и метать. Рвать и метать!
Я скалю зубы и очень хочу кого-нибудь укусить за мягкое место, санитара например.
О, да! Санитар, подойдёт идеально.
Белый, белый – кролик санитар!
Мягенький и сладенький!
Чего же так стесняться, вырвать у санитара зубами кусок щэки и дело с концом!
О, да!
Я скалюсь, и довольный собой, явственно представляю себе эту щэкочущую нервы картину.
