Я с таким усилием проглотила слюну, что стало больно, и отняла свою руку. Мне пришлось подавить желание вы тереть ее о штаны, будто я коснулась чего-то скверного. Может быть, так оно и было.
– Серебряные пули ее ранят?
Он задумался на секунду:
– Мне неизвестно.
– Если вы перестанете пытаться захватить мой разум, я вам помогу.
– Вам лучше пойти против нее с пистолетом, чем со мной?
В его голосе звучал истинный интерес.
– Вы правильно поняли.
Он отступил назад и сделал мне жест рукой в сторону ринга.
Я перепрыгнула рельс и встала рядом с Жан-Клодом. Стараясь не обращать на него внимания, я направилась к исполинской твари. Вытащила браунинг. Его гладкая и твердая тяжесть успокаивала.
– Древние египтяне оказывали ей божеские почести, ma petite. Это была Эдхо, королевская змея. О ней заботились, приносили ей жертвы, обожали.
– Она не бог, Жан-Клод.
– Вы так уверены?
– Не забывайте, я монотеистка. Для меня это просто сверхъестественная ползучая тварь.
– Как хотите, ma petite.
Я обернулась:
– А каким чертом вам удалось ее протащить через карантин?
Он покачал головой:
– Разве это важно?
Я снова обернулась к твари посреди ринга. Сбоку от нее кровавой грудой лежала заклинательница. Змея ее не съела. Знак уважения, преданности или просто везение?
Кобра задвигалась к нам, сжимая и разжимая чешуйки брюха. Жан-Клод был прав: не важно, как она попала в страну. Она сейчас здесь.
– Как мы будем ее останавливать?
Он улыбнулся так широко, что стали видны клыки. Может быть, на слово «мы».
– Если вы обездвижите ей пасть, я думаю, мы с ней разберемся.
Туловище змеи было толще телеграфного столба. Я покачала головой:
– Если вы так говорите…
– Вы можете ранить ее в пасть?
Я кивнула:
– Если серебряные пули подействуют, то да.
– Маленький мой снайпер, – сказал он.
– Поберегите свой сарказм до подходящей минуты, – огрызнулась я.
Он кивнул.
– Если вы собираетесь в нее стрелять, я бы на вашем месте поспешил, ma petite. Если она навалится на моих сотрудников, будет поздно.
Лицо его было непроницаемо. Не знаю, хотел он, чтобы я стреляла, или нет.
Я повернулась и пошла через ринг. Кобра остановила свое продвижение. Она ждала, как качающаяся башня. Стояла, если существо без ног может стоять, и ждала меня, пробуя воздух похожим на бич языком. Пробуя меня.
Вдруг Жан-Клод оказался рядом со мной. Я не слышала, не ощутила его приближения. Еще один ментальный фокус. Ладно, сейчас мне не до этого.
Он быстро и тихо – наверное, я одна слышала, – сказал:
– Я сделаю все, чтобы защитить вас, ma petite.
– У вас это отлично вышло в вашем кабинете.
Он остановился, я – нет.
– Я знаю, что вы ее боитесь, Анита. Ваш страх ползет по моему животу, – позвал он тихо и неразборчиво, как шум ветра.
– Отгребитесь вы от моего сознания!
Кобра глядела на меня. Я держала браунинг двумя руками, направив ей в голову. Я считала, что я вне расстояния ее броска, но не была уверена. Какое расстояние безопасно от змеи, которая больше грузовика? За два или за три штата от нее? Я уже могла разглядеть глаза змеи, пустые, как у куклы.
Слова Жан-Клода пролетели сквозь мое сознание, как гонимые ветром лепестки. Раньше в его голосе никогда не было оттенков аромата.
– Заставьте ее идти за вами и подставьте нам ее спину перед выстрелом.
Пульс на шее у меня бился так сильно, что мешал дышать. Во рту так пересохло, что глотка заболела. Я медленно, очень медленно стала отодвигаться от вампиров и оборотней. Голова змеи поворачивалась за мной, как поворачивалась за заклинательницей. Если она пойдет вперед в броске, я выстрелю, но если она будет просто следить за мной, я дам Жан-Клоду шанс напасть на нее сзади.
