Разница в возрасте братьев составляла четыре с половиной года, в школу они пошли с разницей в пять лет. Когда закончились детсадовские годы и началась школа, на лето Кира с Николаем старались пристроить сыновей к бабке с дедом: все-таки свежий, почти сельский, воздух, овощи и фрукты со своего участка, круглосуточный присмотр. Так что пару летних месяцев Гера и Илья проводили у Розы Васильевны и Георгия Михайловича, хотя присмотр за племянниками в большинстве своем осуществляла именно их тетка Майя, относившаяся к сыновьям брата и Киры как к своим собственным.
Однажды, вернувшись с работы, Майя, едва войдя с улицы в дом, ясно почувствовала аромат дефицитных в то время духов «Мисс Диор» (Miss Dior) легендарного французского кутюрье Кристиана Диора. Царило время тотального дефицита. Для того чтобы купить что-либо, нужно было сначала достать желаемое. Доставали из-под полы, по большому блату. Роза Васильевна старалась привить горячо любимой дочери вкус к красивой и добротной одежде, всячески баловала дочку, поэтому, конечно же, достала ей эти духи, призванные преобразить девушку, привить ей уникальную способность женщины – обольщать.
Ароматом духов «Miss Dior» был, казалось, заполнен каждый закуток дома. Майя подошла к стоявшему на пороге ее комнаты трехлетнему Илье, которого она любовно прозвала Люшиком. Сомнений не было: племянник благоухал ставшим для нее уже любимым ароматом.
Предчувствуя неладное, Майя кинулась к трюмо в своей спальне в надежде определить размер потери, но изящный прямоугольный флакон из-под духов с традиционной выделкой под клетку «гусиная лапка», с шелковым бантом на горлышке, еще утром хранивший ноты гардении, гальбанума, шалфея и альдегидов, содержавший ароматы жасмина, розы, нероли, нарцисса, ириса, анютиных глазок и ландыша, был пуст. Пуст абсолютно. Надежды Майи на то, что ну хотя бы на дне флакона осталось хоть сколько-нибудь завораживающей своим запахом жидкости, рухнули.
Она возвратилась к племяннику. Его темно-русые густые волосы на голове благоухали душистым запахом множества цветов, призванным дарить особый шик обладательнице такого аромата.
– Люшик, ты что, вылил себе на голову весь этот пузырек? – вглядываясь в глаза племяннику, спрашивала Майя.
– Ага, – мотнул вниз головой Илья, глядя на Майю доставшимися ему от Киры серо-голубыми глазами и подтверждая правильность ее догадки.
Майя пребывала в положении, которое можно охарактеризовать состоянием от бешенства до беспомощности, поскольку причинить физическую боль ребенку в любой ситуации было не в ее правилах.
– Так поступать нельзя! Если хочешь взять что-то, что тебе не принадлежит, нужно обязательно спросить разрешения. Понял? – втолковывала она Лютику, максимально приблизив свое лицо к его лицу, желая, чтобы он это правило запомнил навсегда. – Вырастешь, купишь мне на первую же зарплату такие же духи! Понял?
– Ага, – вновь согласно мотнул головой испугавшийся Люшик, не понимавший, что же такое плохое он сделал, пропитав себя исключительно приятным, даже вкусным запахом?
В течение следующего месяца, а может быть и дольше, Кира наслаждалась запахом духов, разносивших по всей квартире свой аромат после ежедневной помывки сына в ванной.
Майя позже, уже смеясь, частенько называла взрослевшего Илью не иначе, как французом, не отказываясь и от уменьшительно-ласкового данного ею прозвища Люшик. Они прочно следовали за ним всю его жизнь.
