Чуть позже переселился сюда и Арвидас. Жили на съемной квартире. Арвидас работал не полную, как Ольга, неделю, а всего два-три дня. Он, как, впрочем, и всегда, трудом себя не изнурял. Такой у него был щадящий его организм режим работы – свободного времени было предостаточно. И тут случилось то, что случилось. Арвидас с освободившейся от трудов праведных энергией в полной мере отдался нахлынувшему на него чувству – он влюбился.
– Представляешь, – много позже рассказывала Кире сестра, – я узнала от живших в городке земляков, что, пока я на работе, Арвидас встречается с приехавшей на заработки литовкой. Она замужем, дома ее с заработком ждал муж и двое детей, а она тут не только работала, но и крутила роман с фактически женатым мужиком! Да я еще бы поняла, если бы она была красавицей, а то, ты не представляешь, ну обезьяна: на лицо – ничего особенного, какая-то вся безликая, руки длинные, как у гориллы, ноги короткие и кривые. Я тебе передать не могу! – возмущалась, не понимая выбора Арвидаса, Ольга. – Я сначала поверить не могла, но потом увидела их сама. Да и на мой прямой вопрос он не скрывал своей связи с ней. Говорил только, что я должна его понять, что поделать он с собой ничего не может.
Кире хотелось напомнить сестре о том времени, когда Ольга сама увела Арвидаса от женщины, с которой тот жил одной семьей, но не стала сыпать соль на ее раны. Так уж создано большинство людей, и Ольга не была исключением, что собственные поступки кажутся им если и не совсем правильными, то в конкретной ситуации вполне понятными и оправданными, а вот такие же или подобные поступки других – неправильными, жестокими и коварными.
– Не бросай меня, Ольга, – умолял ее Арвидас, – я без тебя пропаду.
– Я какое-то время ждала, что он оставит эту женщину, – продолжала рассказывать Ольга, – но этого не происходило, и тогда я сняла себе другой угол, забрала вещи и ушла от него.
Через несколько месяцев, заработав деньжат, за чем и приезжала, дама сердца Арвидаса уехала восвояси, к семье. Он остался один. Его мать писала из Каунаса Ольге, чтобы та не бросала на чужбине ее единственного сына, но было уже поздно. Арвидас сделал свой выбор, и пути обратно Ольга не видела: простить не получалось. Через несколько лет он, потеряв в жизни смысл и окончательно спившись, умер в возрасте пятидесяти лет в полном одиночестве там же, в Ирландии. Мать его кляла и винила во всем Ольгу.
А Ольга сменила работу. Уволившись с предприятия по изготовлению гамбургеров, она переехала в другой город, подальше от прошлого, и по протекции землячки устроилась работать в одну из городских гостиниц горничной.
Была она женщиной внешне еще очень интересной, длинноволосой и по-юному стройной. Конечно, хотелось счастья. Кому не хочется? И Ольга непродолжительное время была счастлива с жившим здесь, имевшим семью и детей, земляком. Его брат, увидев, что семья старшего может быть разрушена, предпринял меры к ее сохранению.
– Слушай, Ольга, давай я тебя познакомлю с хорошим, свободным русским мужчиной. Зовут его Серега, он чуть постарше тебя, недавно остался один, детей у него нет, эрудит, хорошо поет. Может, понравится тебе? – предложил он.
– А давай, – не возражала она.
Свидание было назначено возле одного из крупных торговых центров: оговорено время и место встречи двух человек, в силу сложившихся обстоятельств вдруг ставших одинокими. Ольга пришла вовремя. Возле назначенного места стоял только один мужчина. Внешне он не очень-то соответствовал описанию Сереги, который должен был ее ждать: казался моложе названного возраста, волосы были темными и густыми вместо переходящих в лысину русых, были и другие отличия. Постояв минут пятнадцать и видя, что больше никто не появляется, Ольга решила прояснить ситуацию.
