CLIO-SCIENCE: Проблемы истории и междисциплинарного синтеза. Выпуск III - страница 45

Лейбористы не стали отвергать эту очевидную попытку наладить межпартийный диалог и с готовностью подтвердили свою прежнюю позицию по этому вопросу. Лорд-канцлер барон Эрвин, выступая в дебатах, сразу отметил эту поправку как одну из важнейших в предстоящих длительных дискуссиях. «Я уполномочен, – заявил он, – огласить правительственную точку зрения. Это наиболее существенная поправка к законопроекту, имеющая большое значение, поскольку она способствует поиску консенсуса в отношении основных конституционных изменений»[172]. Истинная цель инициативы бывшего спикера была очевидна и широкой общественности. В частности, консервативная «Таймс» в статье «Пэры вернулись к компромиссу, спасающему 92 наследственных представителей», опубликованной на следующий день, прямо указывала на то, что предложение барона Уэдерхилла является не чем иным как возвратом к соглашению, достигнутому в декабре 1998 г. между Т. Блэром и наиболее влиятельными консервативными пэрами. «Взамен, – предельно откровенно отмечалось в газете, – Правительство ожидает, что пэры от партии тори и независимые пэры перестанут бороться до последнего против реформы»[173]. В итоге, за одобрение указанной поправки проголосовало 352 членов палаты, а против нее – всего 32[174]. Столь внушительная поддержка курса на поиск взаимопонимания с Кабинетом позволяла предположить, что Законопроект о Палате лордов будет одобрен в кратчайшие сроки.

Однако, вопреки ожиданиям, этого не произошло. Непримиримые противники реформы отнюдь не собирались сдаваться без боя и стали изощренно искать любые, пусть даже самые невероятные варианты блокирования правительственного билля. В частности, 22 июня 1999 г. лорд Грей выступил с предложением отправить обсуждаемый билль на экспертизу в Комитет по привилегиям. С его точки зрения, инициатива Кабинета входит в противоречие с положением Акта о союзе с Шотландией 1706 г, предоставившим шотландским наследственным пэрам места в Палате лордов. Поэтому в случае принятия лейбористского законопроекта, указывал он, «Шотландия как равноправная часть Соединенного Королевства будет лишена своего представительства в верхней палате Парламента»[175]. Впрочем, и этот маневр закончился безрезультатно. Комитет по привилегиям, проанализировав текст законопроекта, пришел к заключению, что Акт о союзе с Шотландией 1706 г. не имеет особого статуса и его положения могут меняться любым другим актом Парламента, что неоднократно имело место в британской истории. Следовательно, отмечалось в решении комитета, представленный правительством Т. Блэра Законопроект о Палате лордов может содержать статьи об исключении шотландских наследственных пэров наряду с английскими потомственными членами из верхней палаты Парламента[176].

Второе обращение непримиримых противников реформы в Комитет по привилегиям Палаты лордов представляло собой попытку сорвать принятие плана Кабинета при помощи аргументов о нарушении личных прерогатив пэров. Известный британский барристер и бывший член консервативного Правительства М. Тэтчер барон Мейхью Туайденский 27 июля 1999 г. инициировал запрос, в котором указывал, что предписания о вызове в Парламент, направленные всем пэрам после всеобщих выборов 1997 г., имеют законную силу в течение всего срока его существования. Следовательно, законопроект лейбористов не может лишить членов верхней палаты их права посещать заседания вплоть до новых выборов. Кроме этого, он отмечал, что недопустимым было бы принятие билля, вызвавшего столь противоречивые оценки: «Мы все согласны с тем, что никто не заинтересован в сохранении неразрешенных разногласий. Прежде всего, это невыгодно для тех наследственных пэров, которые хотят и считают необходимым продолжить работу в этой палате, несмотря на незаконное намерение властей исключить их»