– Ты тут, значит, кайфуешь? – Стефа усмехнулась, удивляясь про себя этой пламенной речи невестки в защиту свекрови.
– В меру своих сил и способностей. Я сопротивлялась поначалу, и еще как. Что-то там отстаивала… Пустая трата сил – она всё равно всегда оказывается права. Ну, почти. И я почти уже не спорю.
– Но ведь споришь?
– Конечно! Сегодня я доказывала, что нельзя переносить твои вещи, пока ты не дала согласие. Нет, я знала, что ты согласишься, но ведь так нечестно.
Стефания засмеялась и крепко обняла подругу:
– Какая же ты милая, Маш. Защитница.
– Теперь всё хорошо?
– Теперь всё просто отлично!
Прокопия обустроили в гостиной ради всеобщего спокойствия и удобства – никому дед со своими старостью, бессонницей и курением не помешает. Всё равно все крутятся целыми днями на большой и теплой кухне.
«На новом месте приснись жених невесте», – подумала Стефания, проваливаясь в мягкую душистую постель навстречу сладкому сну хорошо потрудившегося человека. Откуда-то донесся тихий скрежет когтей по дереву. Мыши?! Следом чуть погодя раздался тихий стук в дверь, и Маша с оленьим невинным взглядом робко протиснулась в комнату, пропуская перед собой Лилу:
– Она всегда спит возле самого младшего. А теперь это Ханна. Можно? Иначе она никому покоя не даст. Она совсем тихонькая девочка у нас…
– Ну что с вами делать? Можно.
Сквозь дрему Стефания наблюдала, как в свете ночника Машка пристраивает лежанку Лилы под детской кроваткой.
– Я не буду дверь плотно закрывать, вдруг ей надо будет выйти ночью, хорошо? Добрых снов. – Маша, не дожидаясь ответа, уже скрылась в коридоре.
– Ой, да ну вас всех… – буркнула Стефания, зарываясь поглубже в подушку. – Что хотите, то и делаете.
Дом безропотно принял новых жильцов, укрыл и обогрел. Приглушил все звуки: скрип перекрытий, дребезжание ставен, плевки дождя в окна, стук веток в саду – холодный циклон пришел ночью, жадно набросился на спящий остров, шквалистыми ветрами и ледяной водой проникая во все уголки и щели; покашливание и шаткие шаги Прокопия – в туалет, покурить, на кухню; храп «тихонькой девочки» Лилы под младенческие причмокивания Ханны… Даже сны не побеспокоили обитателей дома, ни добрые, ни тревожные – никакие.
– Стефания! Мы поставили вас на все пары профессора! – первым делом, вместо приветствия, провозгласила секретарь.
– Э-э-э… Я как бы…
– Стефания! Вы уж-ж-жасно понравились студентам!
– Это кто сказал?
– Ко мне подходила Агния, старшая на потоке! Прям огонь, говорит! Весь курс с вами заиграл новыми красками!
«Ну что за восклицательная женщина…» – с раздражением подумала Стефания, сдержанная и холодная по натуре.
– Я не могу – у меня полставки.
– А будет ставка! Я уже всё согласовала!
– Он что, умер?
– Кто?! Профессор Герхардт?! Тьфу-тьфу! Он нас часто пугает! Всё! Решено! Вот материалы по его курсу – изучайте! – Секретарь попыталась вложить в руки Стефании толстую папку.
– Нет. – Стефания сделала шаг назад. – У меня маленький ребенок, я не располагаю лишним временем. Дождитесь возвращения профессора. Не хорошо же так с пожилым человеком. Со всем уважением, мои пары уже начались.
Смущенная своим решительным отказом и беспардонной напористостью секретаря, Стефания бегом спустилась на первый этаж корпуса к назначенной ее студентам аудитории. Под распашными дверями, привалившись спиной к стене, ее ожидал Кристиан. На его волосах и одежде блестели капли дождя.
