Тот же Макаревич, с которым я общался, часто говорил: ”Тебе не стыдно? Зачем ты с ним возишься! Ладно, Боря – гений, а Цой-то этот тебе для чего?!“ В рок-клубе на Рубинштейна любить ”КИНО“ считалось очень плохим тоном».
Запись альбома была закончена. Ее окончание и сам факт записи альбома дал «КИНО» определенный статус. Группа заявила о себе и была услышана. Как сказал в одном из интервью Виктор Цой:
«У нас появилась некоторая репутация, даже авторитет, мы уже сами могли выходить на какие-то студии».
Андрей Усов, фотограф:
«Я знал Витю много лет… Познакомились мы в 1982 году. Он был немного нескладный, совершенно неординарная внешность. Как чужестранец! Помню, Витя попросил – ”Вилли, сделай нам оформление альбома, как ты Боре Гребенщикову делаешь“ – ”А дай мне послушать кассетку“ – ”А я тебе спою“. И он мне все спел, весь первый альбом ”45“, прямо на поляне перед ”Юбилейным“. У меня было какое-то ощущение прорыва, счастья! После я ходил ночью по Петропавловке с гитарой и пел прохожим песни группы ”КИНО“, которых еще никто не слышал».
Олег Котельников:
«С Цоем мы познакомились у Гены Зайцева, когда они с ”Рыбой“ принесли ему первый альбом слушать. Заслуг перед рок-н-роллом в то время у них еще не было, и Гена, член совета рок-клуба, весьма скептически к ним отнесся. В тот день он был под впечатлением от привезенного из Уфы нового альбома Шевчука ”Не стреляй“, а тут пришли два красавца и поставили ему про дерево. Разумеется, Гена не мог не заметить контраста: с одной стороны, красивые тексты, нормальное пение, а с другой – предсмертный рев загнанного марала. Разумеется, однорукому нравилось больше ”ДДТ“, поэтому впоследствии он стал директором Шевчука. Цоя сразу шибко полюбил Тимур Новиков, и я часто стал встречать Виктора у Тимура – его приводил Гурьянов».
Артем Липатов, журналист:
«Кто же мне принес тогда, в 1983-м, кассету с альбомом ”45“? Не помню. Конечно, там не было фирменного упругого баса, каспаряновских гитаризмов и гурьяновского лаконичного ритма. Это была такая тинейджерская акустика, смешная, веселая, грустная. ”Я посадил дерево“, кто помнит. А еще лихая: ”Мои друзья всегда идут по жизни маршем, и остановки только у пивных ларьков“. Это был уже панк – потому что настоящий панк – это не когда ”я бубу ее каждый день“ (так Майк Науменко однажды весело простебал Свинью, Андрея Панова), а когда вот так, формально строго, а по сути – наотмашь. Наотмашь Виктор Робертович умел».
Начало было положено. И, надо сказать, довольно успешно.
Еще до записи альбома, во время одного из «квартирников» на Петроградской стороне, Виктор и Алексей знакомятся с Владиком Шебашевым, который становится первым официальным фанатом группы «КИНО».
Примерно в это же время, в начале марта 1982 года, но уже в ходе записи «45», на одной из вечеринок Цой знакомится и с молодой художницей Марьяной, в скором времени ставшей Виктору не только подругой, но и полноценной участницей группы «КИНО» (в качестве гримера и костюмера), а впоследствии женой и матерью единственного сына, Александра.
Игорь Петровский, давний приятель семьи Виктора Цоя, вспоминал:
С Витей мы познакомились в начале 80-х и приятельствовали до конца 1985 года, потом это как-то прекратилось. С Марьяной я познакомился во второй половине (в конце) 70-х, отчасти благодаря нашему знакомству они с Цоем и повстречались…
