Еще миг, дверь открылась, и я оказался на 912. В пустом неуютном помещении, больше всего напоминавшем черную комнату – в углу свалены приборы, доски, какой-то хлам, а у входа, стоял немолодой мужчина в потертом спортивном костюме; едва завидев меня, исполненного восторга, улыбнулся уголками губ и пригласил на чай.
Соседнее помещение куда больше походило на жилое: комната, перегруженная ветхой мебелью, увешанная пропылившимися коврами. Ощущение, словно здесь бывали наездами. Хотя по документам должны постоянно находиться четверо сотрудников: руководитель миссии с супругой, его помощник и секретарь. Встречающий провел меня в комнаты, познакомил с женой, объяснил: остальные в городе, – и еще раз напомнил параграфы правил. Пока супруга разливала терпкий зеленый чай, пахнущий неведомыми пряностями, от которых, ну, и от предвкушения чего-то невообразимого, мурашки пробегали по коже.
Миссия располагалась на небольшом острове в экваториальной части планеты, его занимало «государство трудящихся», как оно гордо именовало себя, находящееся в состоянии холодной войны с соседями. На 912 находилось чуть больше двух дюжин стран, что неудивительно, суша занимала всего пятнадцать процентов, остальное – сплошная зелень океанов. Этот остров площадью в триста тысяч квадратных километров и населением в сорок миллионов человек был выбран по техническим характеристикам: и ландшафт подходящий для размещения баз первоначальной терраформации и его уединение на руку.
Но мне хотелось надеяться, что это не все причины. Ведь именно об этой стране витали слухи и распространялись легенды. Именно о ней, сразу после терраформирования объявившей себя средоточием протеста против экспансии ЦТП и – кажется – сумевшего если не победить, так выстоять против нашего монстра. Ведь почему же еще контакты с 912 были столь редки, почему планета не нанесена на карты даже внутреннего пользования?
Мы поговорили немного. Я больше расспрашивал, но ответов не слушал, не терпелось увидеть все самому. Миссия находилась на окраине города, номер мне забронирован в гостинице в самом центре, руководитель обещал сам провезти по всем примечательным местам. Как только он произнес эти слова, разговоры потеряли всякое значение, так хотелось отправиться в путь. Он, видя мое нетерпение, наконец поднялся. Я следом, натурально, наступая на пятки.
Машина руководителя миссии оказалась старой, потрепанной, с керосиновым двигателем. Технологии планеты, почти не переменившиеся после терраформирования, потихоньку брели своим чередом: времена пароходов, монопланов и дирижаблей. Их я видел не раз во время инструктажа, чем-то удивительным веяло от одних только замысловатых форм чуда планетарной инженерной мысли. Одно такое ждало в гараже, еле заведясь, машина медленно покатила по широким, обсаженным деревами проспектам, мимо старинных зданий и современных строений, парков и скверов, фонтанов и статуй.
Первое время старик молчал, потом, видя, что я немного освоился, начал рассказывать. Вот это здание – дворец культуры, тут крутят старое кино, еще революционное, бесплатно, разумеется. Вот это парк Победы, тридцать лет была последняя война с Северным союзом, сейчас у нас с ними отношения полегче. Это институт красоты, это медицинский, а вот в этой поликлинике, проходят практику лучшие интерны. Да и мой вам совет, если вдруг что, – лучше туда. Для всех, включая иностранцев, у нас обслуживание бесплатное. А это памятник основателю государства, дальше – исторический музей, а вот это, крупнейший в стране универмаг. Цены там кооперативные, но вам выдали на месяц тысячу золотых, тут этого на год с лихвой хватит. У нас зарплата средняя сто сорок. А вот здесь можно бесплатно постричься, при техникуме, у нас при техникумах все бесплатно.
