Цузамэн - страница 17

Мама Алёны, тоже Лена, росла без отца. Служив танкистом во время Отечественной Войны 1941–1945 годов, Митя попал в немецкий плен, а по возвращении на Родину в связи с этим, был послан в обязательном порядке на восстановление разрушенного донецкого бассейна^>43. Во время и после войны Довженко ждала другая женщина и после войны, однако он, не желая отягощать ей судьбу, решил соединиться с Татьяной. Митя погиб внезапно, от удара током, когда маме Алёны был годик.

Ориентиры в жизни молодой мамы Елены были следующие: унизительный двойной брак старшей сестры, которая дважды сошлась с соседом Пашей из дома напротив, и преимущественные заработки тёти Вали на Севере. Однако движения по горизонтали персонального счастья и внутренней гармонии Елене не добавляли. Жалость со стороны родственников относительно статуса “сироты” внедрило в маму Елены ещё в раннем детстве цель доказать обратное, и, впоследствии, она демонстрировала свой социальный успех и благодетельность в кругу родственников и коллег по работе. Её дочери такое поведение казалось немного искусственным.

В глубине души, однако ж, Елена Дмитриевна была художественной женщиной: умела каллиграфически писать от руки пером и чернилами; также как и дядя Володя обучилась в институте проявлять фотоплёнки и фотокарточки, окуная последние по очереди в три лотка; танцевала в народном ансамбле, сопровождая отца на службе в армии, куда ссылали ещё маршала Жукова; у них был фотоаппарат “Зенит”; и мама шила по выкройкам из Бурды. Однако, политэкономия задвигала пластами их творческие начала. В семейных фотоальбомах телефонами и “мыльницами” ХХI века фигуры в полный рост встречались лишь изредка.

Бабушка Таня, мамина мама, была для Алёны ещё с детства понятной и стойкой, не дрогнувшей под ударами одинокой судьбы. Внутренний дворик, окружающий дом овдовевший женщины, был наполнен цветами и ягодами и объединял всех братьев и сестёр, кузенов и кузин, жён и мужей (бывших и настоящих), соседей и их семьи. Всем были рады на добром слове в саду и приглашали на обед к общему столу.

Не смотря на присущий всем аскетизм, дом бабушки Тани был очень милым по тем временам: интерьер выделялся отсутствием безделушек; на столе в зале всегда стояли свежие цветы из сада, а подушки в спальнях были накрыты кружевным тюлем. Казалось, в нём “играла” музыка, просто не всем было слышно. Татьяна просыпалась в четыре утра и читала книги. Её уклад был заметным отличием от картины мира дедушки Коли, с чётко разделёнными видимыми границами между семьёй, соседями и всем посторонним миром. Бабушка Таня, которая в советское время работала в спорттоварах, отвечала за снабжение семьи и благодаря поставкам из первых рук у родни появлялись современные вещи. В её частном доме внукам можно было попробовать даже такой съестной дефицит, как сгущённое молоко, шоколад, фанту и пепси!

Пузырьки кока-колы щекотали мне нос.

А сейчас она уж не такая, хоть и доступная, земная…

Это было действительно невероятно! Русская семья Токаревых (девичья фамилия Татьяны Довженко) спаслась в уезде Дебальцево от раскулачивания и сталинских репрессий. За этот транспортный узел на востоке Украины шли долгие бои во время второй мировой войны.