Кукла в бархатном чёрном платье с изящной причёской и золотыми украшениями стояла на каминной полке в Малой гостиной. Высшие демоны не скупились на роскошь, с удовольствием щеголяя друг перед другом убранством домов и затмевая земных королей в несдержанности. Среди витых канделябров, картин в драгоценных рамах, изящных расписных ваз и древних статуэток, кукла оставалась почти незаметной, спрятанная на самом виду. Она вызвала бы множество вопросов, но грязный секрет не хранят на каминной полке зала, где проходят регулярные приёмы адской знати.
Покидая должность Мастера сделок, Баал совершил единственную ошибку в своей долгой жизни. Вторую, если считать Падение. И снова единственную, если учитывать лишь те ошибки, о которых Баал жалел. Ослеплённый обидой, великий король Баал во всеуслышание пообещал, что любому, кто продержится сотню лет, скупая человеческие души, он будет должен услугу. Обещание лорда демонов – не пустое слово, сам ад становится гарантом такого договора.
Хефф получил приглашение через сто лет и один день после вступления в должность. Первая встреча бывшего безымянного демона с королём. Баал был весел, сотня лет залечила уязвлённую гордость. Король разглядывал Хеффа, словно собаку, научившуюся играть в шашки. Словно радушный хозяин, Баал провёл Хеффа по богато уставленным комнатам. Древние артефакты и тёмные гримуары, подлинные шедевры и исчезнувшие древности, – всё здесь было древним и дышало силой. Всё было настоящим и от того обладало ценностью.
Хефф сразу заметил куклу. Ему было плевать на грязные секреты. Но не на души. Ещё не успело отпустить и отболеть. Ещё не привык видеть в каждой Элайзу и продолжать с этим жить.
– Как её зовут? – спросил Хефф и тут же пожалел. Маска радушного весельчака треснула оскалом.
– Иза… – Баал споткнулся и закашлялся, короли демонов обычно не кашляли. – Изабель.
– Почему она тут? – продолжил Хефф, будто у него не было инстинкта самосохранения. На самом деле, Хефф не знал, есть ли у демонов инстинкт самосохранения.
– Потому что я так захотел, – прорычал Баал, совершенно не гостеприимно нависая над гостем. – Душа внутри всё время спит. Я решил, что практически не существовать до конца времён – это отличное наказание за её прегрешения. Хочешь, я и тебя сделаю несуществующим?
Это прозвучало как угроза. И это, несомненно, было угрозой. Но Хеффу было наплевать. Два дня назад сектанты продали ему семилетних двойняшек, и в глубине души Хефф был настолько мёртв, насколько вообще может быть мёртв тот, кто никогда технически не был живым.
– Я хочу эту куклу, – просто ответил Хефф. – Вы обещали выполнить любую мою просьбу.
Баал даже сделал шаг назад от удивления.
– Кукла – это не услуга, – холодно отрезал он.
– Тогда я прошу оказать мне услугу и помочь заполучить эту куклу, – вежливо перефразировал Хефф. Баал уставился ему в глаза, не мигая. В глазницах Баала плескалась тьма, Хеффу казалось, что он видел, как в этой темноте закручиваются галактики.
Хефф решил упрямо не понимать намёков. Последние полвека он держался исключительно на аффирмациях и на мысли о том, что у него есть цель. Есть идея. Есть план. Отдел контроля посмертного размещения не отвечал уже лет десять. И план, казавшийся таким хитроумным, трещал по швам. Ещё немного, и чувство вины не отгонит ежеутренний повтор заученного: «Я ненавижу людей, я презираю их всех». И если Хеффу грозят тайные камеры для бракованных, то напоследок он хотя бы получит эту куклу. И кто знает, вдруг душа в ней не отсюда? Вдруг он хоть кого-то сможет спасти?
