Знает Лиза привлекательность своих фантастических глаз. До сих пор – нет, нет, да и выудит она рыбку мужеского пола из толпы прохожих; увидит кто-нибудь эти особенные глаза, – улыбка, кстати, тоже очень обаятельная – да и прибьется к борту этой ладной, небольшой яхты… Хорошо, хорошо, дружок, не распаляйся попусту, плыви мимо, рыбка – или правильней рыб? Рыбка-то совсем не золотая, плыви дальше – просто проверяет Лиза: работают ли еще снасти, есть ли еще порох в пороховницах?
А здесь самое то. Место, что надо. Надо бы что-нибудь выудить напоследок. Возраст-то какой? – вот-вот поезд уйдет, пора замуж выходить. А кругом все женатики.
Лиза любит французский, на курсы ходит. Неплохо говорит. И Францию любит. Вот бы француза подхватить. Как же надоело жить в этой дешевой блочной живопырке на периферии города.
Кто-то из французиков обратил на Лизу внимание. Кто-то даже поговорил. Сделал комплимент. Так просто. Он пришел не один, со спутницей. И тот, что вчера… Тоже не один. Отпуск кончается. Скоро домой, в Питер. А что там ждет?
Лизе Руслан нравится. Очень нравится. Хотя и много старше. Ему уже пятьдесят. Или почти пятьдесят. Высокий, статный. Осанка танцора. Говорит, что танцевал раньше. И с положением.
Ходил к ней на прием. У него случилось кровоизлияние в левый глаз. В центре поля зрения – будто раздавленный апельсин вместо картинки. Такое бывает, если сосуды слабые. Всё замерила ему. Направила в центр посмотреть объем поражения. Там ввели краситель, дали заключение о том, что ситуация поправима. Надо уколы делать в глазное яблоко. Это работа не для медсестры, врач должен делать. Вначале обезболивающие капли, потом укол. Как вы понимаете, Лиза – врач-окулист. На приеме – в белом халате, в белой шапочке, рот – под белой повязкой, глаза спрятаны в глубине, никакой пациент не разглядит особенную красоту этих ее замечательных глаз.
Руслан – веселый, остроумный – временами подшучивал над маленькой врачихой. Он де боится, что она вместе с глазом заберет его сердце. Лиза улыбалась в ответ, ей нравились его шутки.
Однажды пришел на процедуры в конце приема, потом предложил подбросить до метро. В машине углядел и глаза, и стройные ножки.
Вышли пройтись по Дворцовой. Руслан рассказывал о своем бизнесе, показал подвальчик, который в недавнем прошлом арендовал под всякие компьютерные дела.
Лиза немного волновалась, опускала глаза, говорила тихо, вкрадчиво, деланно бархатистым, грудным голосом. Как бы стеснялась. Уловила, что в какой-то момент собеседник ее чуть затрепетал, ему, видно, передалось ее волнение. Кто-то позвонил Руслану – может, супруга? – он отвечал подчеркнуто весело, отвечал бодро, слишком даже бодро: «Да вот, задержался у врача, еду-еду, скоро буду».
В следующий раз Руслан предложил заскочить к нему домой, показать свою живопись, ну не свою, а что купил для дома, он живописью увлекается, так он объяснил. Солидный, серьезный человек – хоть и шутник, а все равно серьезный – почему не зайти? Никого из его домашних не было, на даче что ли? Это фотореализм, Армстронг с трубой, а это – стилизация под этрусков. Лиза не очень во всем этом разбиралась… Картины – скорее ширпотреб, не классика, и стоили, видимо, недорого… Но уважение вызывает. Особенно квартира – потолки, наверное, три двадцать, а то и три тридцать. Еще и живопись коллекционирует. На иномарке разъезжает.
