– Я тогда быстро высушу волосы, – пробормотала Алекс, скрываясь в ванной комнате, где находился фен.
Уесуги кивнул, копаясь в сумке. Дрожащими руками девушка включила фен. Вроде бы простая фраза про её красивую улыбку, но Алекс почему-то разволновалась. Что же происходит, чёрт возьми? Ладно, она к нему неравнодушна больше года, но вот он… Он со всеми девушками себя так ведёт? Скажет комплимент и тут же меняет тему. Она не ожидала от него такого. Ей казалось, что Уесуги очень сложно смутить. Это раньше, в начале своей сольной карьеры, японец был, так сказать, робким. А сейчас, за столько лет, он уже не такой робкий юноша, а вполне уверенный в себе мужчина. Но тут он, как бы теряется от своих же слов. Кто бы ей такое рассказал – она рассмеялась и не поверила бы. Неужели он и правда так себя ведёт только по отношению к ней?
– Готова? – надевая коричневую кожаную куртку, спросил Уесуги, когда девушка вернулась в комнату.
– Готова, – утвердительно кивнула та, накидывая сверху свою лёгкую куртку.
– Тогда пойдём куда-нибудь поедим, а то я жутко голоден, – японец направился к выходу.
– Аа… Я могу оставить сумку здесь? – робко спросила Алекс, надевая туфли.
– Думаю да, – кивнул Уесуги. – Скорее всего, она тебе не понадобится, всё равно после концерта мы сюда вернёмся.
Они вышли из номера и спустились в холл.
– Где-то здесь я видел ресторан, – японец огляделся по сторонам и поманил Алекс за собой. – Вон он, идём.
– Чувствую себя нахлебником, – пробормотала девушка, произнеся последнее слово на русском, когда они сделали заказ.
– Кем-кем? – не понял Уесуги. – Снова русский?
– Просто в английском нет аналога этого слова, – пояснила Алекс, хватая бумажную салфетку.
– А что это значит?
– Что-то вроде человека, который вынужден жить за чужой счёт, только в мягкой форме, – девушка покрутила в руках салфетку.
– Вот как, – кивнул Уесуги, наблюдая, как Алекс то мнёт то расправляет салфетку. От чего же она так нервничает? – Как ещё раз это слово произносится?
– Нахлебник.
– Давай по слогам.
– На-хле-б-ник.
– Нъяхльебньек, – повторил японец. – Так?
– Вполне так, – Алекс одобрительно покивала головой.
Уесуги засмеялся:
– Ну вот, без Джима могу ведь и нормально произносить.
– А что с ним не так? – не поняла девушка.
– Он постоянно веселиться и шутит. Иногда это здорово, но иногда это мешает сосредоточиться, – ответил японец.
– Вот как, – по-японски пробормотала Алекс.
– Слушай, тебя кто-то учил японскому языку? – не выдержал Уесуги.
– Нет, я самостоятельно его изучаю, – пожала плечами Алекс. – Если бы меня кто-то учил, то я немного знала бы и иероглифы, но, к сожалению, пока знаю некоторые фразы и слова разговорного японского.
– Это тоже здорово. У нас в стране это даже заслуживает уважения.
– Самое забавное, что у нас в России говорят, что японский язык сложный, а в других странах говорят, что русский язык сложный.
– Я наслышан об этом.
– Да, но по большей части он сложен богатым запасом матерных слов и иностранцам сложно понять, о чём мы говорим, когда через слово слышится мат, – засмеялась Алекс.
– Мицу мне вроде говорил, что русский язык самый богатый по матерным словам, – улыбаясь, кивнул Уесуги.
– Японский язык вроде тоже не так скуден на мат, – девушка, наконец, отложила салфетку, точнее те клочки, что от неё остались.
– Чем тебе так не угодила эта салфетка? – не выдержал японец. – Ты нервничаешь?
