Вечером у меня был разговор с мамой:
– Милая, почему ты такая поникшая?
– Ты видела вчера того человека? – с молниями в глазах спросила я.
– Да, на днях видела.
– Мама! – В отчаянии я прильнула к ней и зашептала, чтобы отец не услышал: – Мама, я не хочу за него замуж!
– Милая, что же я могу поделать? – пожала плечами мама. – Отец так решил.
Я понимала, что уже на днях этот господин может вернуться к нам со своими верблюдами. Нужно было бежать как можно скорее. Той ночью я долго прислушивалась к храпу отца и знакомым звукам родного дома. Мама еще сидела у костра, и я подошла к ней.
– Мамочка, – тихо-тихо зашептала я, – я решила бежать. Я не буду жить с этим стариком!
– Ш-ш-ш, потише! Детка, куда же ты пойдешь?
– К твоей сестре в Могадишо.
– Милая, даже я не знаю, как ее найти.
– У меня получится, не волнуйся за меня.
– Как же ты сейчас пойдешь? Уже очень темно…
– Нет, – я продолжала шептать, – я уйду утром, до рассвета. Мама, разбуди меня до первых лучей солнца.
Сама проснуться я не могла, у нас же не было будильников! И не спать всю ночь тоже не могла – мне предстоял долгий путь, и пара-тройка часов сна были бы не лишними.
– Нет, Варис, – покачала головой мама. – Я не могу дать тебе убежать, это очень опасно.
– Мама, ну прошу тебя! Пожалуйста, помоги мне! Ты же видела его – как я могу уехать с ним и быть ему женой? Я устроюсь и обязательно вернусь за тобой, ты же знаешь!
– Все, Варис, ложись спать! – Мама одарила меня одним из тех взглядов, которые говорят, что тема исчерпана, и отвернулась обратно к костру. Я ушла и устроилась спать среди братьев и сестер, стараясь согреться. Из сна меня выдернула мамина рука, похлопывающая меня по плечу. Мама стояла возле меня на коленках.
– Все, пора!
Я встрепенулась и тут же забыла про сон – осторожно освободилась из объятий и сплетений ног и присмотрелась к отцу. Тот мирно спал на своем обычном месте и, как всегда, слегка похрапывал. Я последний раз посмотрела на свою семью и вместе с мамой зашагала прочь от хижины.
– Мамочка, спасибо!
В предрассветной темноте я старалась запомнить ее лицо, сетку морщинок и ласковые глаза – маму я увижу вновь не скоро. Мне хотелось быть сильной, но вместо этого я захлебнулась слезами и крепко-крепко прижалась к матери.
– Иди же, иди, пока он не проснулся, – ласково прошептала она мне на ухо.
Я почувствовала, как ее руки крепко обнимают меня.
– Все будет хорошо, ни о чем не беспокойся. Только будь очень осторожна. Осторожна! – Она разжала руки. – И еще, Варис, еще одно… Пожалуйста, не забывай меня!
– Ни за что, мама…
Я отвернулась от нее и бросилась в темноту.
В компании этого вежливого мужчины я проехала совсем немного – буквально через несколько километров он притормозил и высадил меня у обочины:
– Извини, но дальше не могу, мне в другую сторону.
Я очень расстроилась – впервые за долгое время мне удалось найти кого-то, кто не хотел меня съесть, побить или изнасиловать.
– Счастливого пути! – крикнул он и помахал из приоткрытого окна, удаляясь за поворотом.
Я вяло помахала ему и задумалась, как быть дальше: получится у меня вообще добраться до Могадишо? В тот день мне удалось поймать еще пару автомобилей, но в основном я шла пешком. Уже на закате я поравнялась с одним большим грузовиком и в нерешительности остановилась – меня захлестнули воспоминания недавнего прошлого. Понимая, что это, возможно, мой последний шанс на сегодня, я направилась к кабинке.
