Никогда прежде не хотелось одновременно и освободиться, и просить, чтобы не отпускали…
─ О, так тебе требуется моя помощь? ─ уже иным тоном протянул он, дразняще проводя по рисунку на бедре, и я чуть не взорвалась.
─ Нет, не нужна! Просто отпусти меня!
─ Но разве я могу? Тебе же так плохо, волчонок… ─ зубы опять сомкнулись на мочке уха, и я даже не знаю, что произошло бы между нами дальше, если бы в темноте вдруг не загорелись два разноцветных глаза, и с потолка на спину Шакалу не спикировала разозлённая донельзя летучая мышь.
─ Вы чем это тут занимаетесь в потёмках? ─ отчаянно избивая мужчину крыльями и пытаясь укусить его, негодовала она. ─ Вернулась, значит… И даже словом не обмолвилась, поганка!
─ Бэть…
Но она пребывала в неистовстве, не желая ничего слушать.
─ А ты брысь от неё, охальник! Чудище в плаще! И не стыдно? Лицо мне своё бесстыжее покажи, ─ гневалась моя спасительница, уцепившись-таки за одежду мужчины и пытаясь оторвать его от меня. ─ Имей смелось показать свою морду, страшилище!
─ Она у тебя бешеная? ─ едва увернувшись от возмездия, усмехнулся он.
─ Сам ты, бешеный, пёс! ─ совсем взбесилась мышка, шипя. ─ А ну лапы прочь от неё!
Видимо, лимит моей выдержки оказался всё-таки не бесконечным, потому что глядя на этих двоих, я начала смеяться. Не так, как после заявления магистра, а истерически, с подвыванием, и даже задыхаться стала, пока любезная помощь Шакала не исправила эту ситуацию. Ну как помощь… Он просто сходил в ванную и, намочив полотенце ледяной водой, набросил его на мою раскалённую голову.
─ Ты чудовище, ─ вздохнула я, успокаиваясь.
─ Ты только теперь это поняла?
Ответа ему и не требовалось, да и сомневаюсь, что я смогла бы выдать что-то вразумительное после такого всплеска эмоций, поэтому просто замоталась в одеяло, осознавая всю степень своих новых проблем.
─ Забери старый вещатель, ─ протягивая мне знакомое устройство, вдруг сказал он. ─ Меня бесит, что я не могу с тобой общаться.
─ Не возьму.
─ Возьмёшь.
─ Нет. Старый починю.
─ Зацелую, и все увидят следы.
─ Сниму все твои следы и предъявлю начальству!
Мужчина застыл, словно вообще не ожидал от меня подобного, и я в тайне порадовалась, что в кои-то веки удалось вывести эту скалу невозмутимости и брутальности из равновесия хоть на несколько секунд.
─ Когда-нибудь я с тобой с ума сойду, ─ разозлился он, призывая свои песчаные вихри. ─ Узнаю, что к тебе кто-то прикасался – убью.
«Кого именно?» ─ хотелось спросить мне, но было уже поздно.
Исчезал он в этот раз гораздо стремительнее, чем обычно.
Мы остались с Бэтькой наедине. Зависнув в воздухе, она сложила свои крылья на манер рук, изображая из себя строгую надзирательницу в женском монастыре, а потом воззрилась на меня, как на самую злостную свою воспитанницу.
─ Объясниться не хочешь, вертихвостка?
И я бы ответила, но тут очень интересный звук привлёк всё моё внимание.
─ Тихо! Слышишь?
─ Я на это не куплюсь… ─ проворчала мышь, но любопытство тут же взяло верх. ─ И что я должна услышать?
─ Вода в батареях побежала. Горяченькая, ─ с удовольствием протянула я, жмурясь и предвкушая, как заберусь в ванну уже завтра. ─ Тепло…
─ Вот дурная, а… У всех фамильяров нормальные владельцы, а мне досталась совсем чокнутая.
─ Но ты же не перестанешь любить меня за это?
─ Куда ж я от тебя денусь-то? Рассказывай давай лучше, как тебя чуть не забраковали… тьфу ты, чуть не сделали женой остроухие! Рехнуться с тобой можно.
