15 августа
Сегодня, как ни странно, в моём выздоровлении наметился небольшой прогресс. Когда утром ко мне в палату вошла женщина с серыми глазами, я не стала спрашивать, как её зовут.
Потому что где-то в дальнем уголке моей памяти появилось мерцающее красными бликами короткое имя «Полли».
– Меня зовут Полли, – устало улыбнувшись, сказала она и поставила коробку с лекарствами на прикроватную тумбочку.
– Я знаю, – виновато улыбнувшись, я подтянула колени к подбородку.
Похоже, до неё не сразу дошёл смысл сказанного. Она неторопливо начала освобождать разноцветные таблетки от прозрачных упаковок и отмерять дозатором белые безвкусные порошки. И вдруг, неожиданно обернувшись, посмотрела на меня долгим выразительным взглядом.
– Не поняла… – смущённо пробормотала она. – Что вы сказали?
– Я сказала, что знаю, как вас зовут, – я кивнула головой, все ещё улыбаясь.
– Интересно, – Полли начала озираться по сторонам и, наконец, увидев больничный табурет, тяжело на него опустилась. – Стало быть, вы всё время притворялись, будто за ночь все забываете?
– Нет, – просто ответила я. – Правда, не сердитесь. Сегодня я поняла, что… что… как бы это поточнее выразиться?.. Поняла, что не забыла ваше имя!
– Может, вы ещё чего-нибудь не забыли? – подозрительно спросила женщина. – Вы помните, как вас зовут?
– Нет, – вздохнула я. – Этого, к сожалению, я вспомнить не могу. Правда, я не помню ничего, кроме вашего имени.
Полли гулко выпустила воздух, и неизвестно в который раз начала рассказывать мою историю. А я слушала с неослабевающим вниманием и всем своим существом понимала, что забыть этого уже не смогу. Или в тот момент мне так только казалось…
– А какого цвета была машина, на которой я ехала в тот день? – спросила я, когда Полли закончила.
– Тёмно-синего, с металлическим отливом.
Тёмно-синего…
На мгновение мне привиделось, что непроницаемая чёрная стена, за которой всё время искусно скрывалась моя Память, дала трещину, от которой в разные стороны моментально поползли сотни тонких, изломанных отростков. Только камень, из которого стена была сложена, не раскрошился, не рассыпался, но начал менять свой цвет, превращаясь из аспидно-чёрного в светло-серую дымчатую пелену, похожую на утренний туман.
Сквозь пепельное марево проступили округлые очертания. Красивая, изящно приподнятая крыша, грациозно выгнутая панель заднего багажника с фонарями заднего вида…
Автомобиль!
Точно, это он и был. Только, когда туман слегка рассеялся, я увидела, что машина была зелёного цвета.
– Может быть, машина была зелёной? – спросила я с плохо скрываемой надеждой.
– Нет, – Полли покачала головой. – Она была тёмно-синей, как тёплый августовский вечер.
Странно! Как всё это было странно, ведь я отчётливо видела зелёный автомобиль!
И только тут поняла, что мне все это не привиделось, не показалось, я действительно ВСПОМНИЛА! Наверное, выражение моего лица сильно изменилось, потому, как Полли обеспокоено на меня посмотрела.
– Что-то не так? – подозрительно спросила она.
– Нет, – я в задумчивости потёрла виски. – Все нормально. Просто мне показалось… мне на минуту показалось…
Я сделала глубокий вздох.
– Что? – лицо Полли приблизилось почти вплотную. – Что вам показалось?
– Мне показалось, я вспомнила, какого цвета у меня была машина! – скороговоркой выпалила я и тут же осеклась. В висках, что я усиленно тёрла, тёплым прибоем прибрежных волн пульсировала мысль: «А что, если мне это действительно померещилось?»
