Прошло шесть дней. В домах уже никто находиться не мог – из-за слуховых и зрительных галлюцинаций. «Очень скоро вы поймете, что это не шутка» – эти слова таинственного злодея, прозванного кем-то из деревенских «Мистером Икс», оказались не пустой угрозой. Все новые проявления его воздействия на рассудок и тело сделали обитателей деревни запуганными шизофрениками. Беда заключалась и в том, что хотя она и была для всех одной, но никто не знал, как от нее можно избавиться. Постоянно боясь сойти с ума, потрясенные неумолимым и быстрым увяданием, люди отказывались от собственных моральных устоев.
И то, что на седьмой день, ранним утром, у школы собралась толпа, жаждущая прекратить все эти муки ценой жизни ребенка, было тем закономерным концом, которого еще совсем недавно никто не мог даже и представить. Ведь каждый считал себя не извергом, а вполне нормальным человеком…
Это было концом сопротивления обрушившемуся на них испытанию, концом их веры во Всевышнего, веры в то, что это – всего лишь дурной затянувшийся сон, поглотивший всю деревню, который когда-нибудь да закончится. И одновременно это стало началом крошечной надежды на спасение – пусть даже такой страшной ценой, стало началом прозрачной надежды на выживание, почти бессмысленной надежды на то, что когда-нибудь вернется вера в жизнь. Ведь сейчас вместо этой веры остался лишь интуитивный рефлекс выжить, заложенный в каждую Божью тварь, – выжить во что бы то ни стало. А если для этого потребуется перешагнуть через что-то менее ценное, чем собственная жизнь или жизнь своего ребенка – то разве сможет это стать преградой?! Все очень просто: как и с момента зарождения жизни на Земле, при любых испытаниях естественного отбора выживает сильнейший. Вся особенность в том, что с каждым новым витком третьей планеты вокруг Солнца естественный отбор становится все беспристрастнее и изощреннее, а в этом небольшом поселении Homo sapiens, затерявшемся в дебрях леса, критерии отбора стали еще более строгими. А может быть, отбор идет уже не на отдельные единицы, а на целые их скопления?! Может, это вовсе и не отбор уже, а поголовное истребление?! Но человеку не хочется об этом думать. В отличие от других живых организмов, он наделен особым разумом, позволяющим анализировать и искать выход даже из самых безвыходных ситуаций. Проанализировав, люди способны сделать выбор, отдав предпочтение наиболее верному пути для спасения.
И они сделали этот выбор, они приняли такое решение. Смирившись с необходимостью совершения убийства, приплюсовав сюда неистребимое желание остаться в живых, сплоченная толпа возбужденных и стареющих шизофреников молча, издавая только шелестящие звуки во время движения, двинулась по дороге…
* * *
«За что? За что?! За что??!!» – Григорий Вишневский в тысячный раз задавался этим вопросом, но ответа на него не находил. Двухметровый гигант стоял на коленях, уткнувшись лбом в землю, и скрежетал зубами. Раздетый до пояса, он походил на тяжелоатлета, решившего пробежать стометровку, предварительно помолившись. Но бежать было некуда, да и молиться Григорий никогда не умел.
– Папа! – позвал слабым голосом Олежка из погреба. – Папа!
– Сынок! – Григорий встал на ноги.
– Отдай им мою кровь, папа!
Григорий похолодел.
Ворота распахнулись, и он увидел односельчан с вилами и топорами. Они стояли молча, но все говорили их глаза. Люди пришли за его сыном.
