Цветы в паутине - страница 6

Не поворачиваясь к редактору, писатель тоном лектора, которому уже порядком надоели непослушные студенты, громче обычного проговорил:

– Его нужно опубликовать, и только тогда все закончится!

«Да опубликуем, не волнуйся так – только как-нибудь в другой раз!» – подумал про себя раздраженно Нещетный, а вслух же промычал:

– Угу.

– Вы знаете, что такое Смерть? – снова задал тот же вопрос небритый человек с футболкой Спайдермена. И, не дожидаясь ответа, сказал: – Это всего лишь место, куда должна вонзиться стрела.

Перестав мерить шагами кабинет, он снова сел на стул и снова просканировал Нещетного:

– А если этим местом научиться управлять…

Писатель продолжал говорить о смерти и о людских пороках, которые не спрятать под личиной добродетеля, а редактор продолжал молчать, удивляясь своей непонятной терпеливости. Ему на ум пришла фраза из анекдота: «тебе легче дать, чем объяснить, что мне не хочется». Еще он подумал, что в этом человеке, говорящем тоном лектора, действительно что-то есть. Да и о персонаже тот говорил так, будто сам и был им. А если отбросить на задний план всю нереальность рассказа, туманность его последних высказываний и его странное отношение к смерти, то этому писателю сейчас должно быть сто двадцать пять лет. Но вместо феноменального долгожителя перед ним сидит сорокалетний мужчина. Тогда что удерживает его, Нещетного Евгения Трофимовича, редактора со стажем, – от того, чтобы не указать на дверь сию же минуту?!

Писатель улыбнулся, будто догадался, о чем подумал Евгений Трофимович. И сказал:

– Я столько раз обманывал саму Смерть. Вы думаете: это удача? Будьте уверены: все далеко не так, мой друг. Далеко не так…

Бог великий музыкант, вселенная – превосходный клавесин, мы лишь смиренные клавиши. Ангелы коротают вечность, наслаждаясь этим божественным концертом, который называется случай, неизбежность, слепая судьба.

Карамзин Н. М.

Среднего роста мужчина вошел в больничное отделение. В одной руке он держал букет цветов и пакет с фруктами, а другой поправлял темно-синий галстук. Запылившиеся туфли, в тон черному костюму, все равно блестели. Весь его вид говорил о солидности. Хотя что-то оставалось и от небрежности. Мужчина провел пальцами по небритой щеке и кивнул вышедшей из ординаторской медсестре. Звали его Артем Родионович Делега. Ему было сорок семь лет, и он считал себя успешным бизнесменом.

Делега скривил нос. Запахи медикаментов и хлорки, смешанные с подсознательным страхом стать одним из пациентов больницы, заставляли его невольно поеживаться.

Навстречу ему шаркающей походкой шел по коридору заведующий травматологическим отделением Мелешко.

– Здравствуйте, Виктор Палыч, – поздоровался Делега.

– Здравствуй, Артемчик. – Мелешко пожал ему руку и протараторил: – Спешу тебя обрадовать: у Катерины твоей ничего серьезного. Но недельки две-три ей определенно придется побыть у нас.

Доктор отвел Делегу в сторону:

– Я тут подготовил список необходимых лекарств – для быстрого выздоровления. Ну, там, плюс бинты, процедуры… Но готов помочь и так, не обременяя тебя… так сказать…

– Что я могу для вас сделать? – сразу понял Делега.

– Да, в принципе, ничего особенного. Ты же знаешь: лишнего не прошу. У меня тут теща дачу перестраивает – и надо бы твоих ребят. Поштукатурить кое-где, пошпаклевать, обои… Да и с крышей порядок навести. Все уже куплено, лежит и ждет. Как раз недельки бы за две и справились. Ну, а я в долгу не останусь. Все будет на высшем уровне. Поставим твою на ноги. – Мелешко кивнул в сторону палаты, где лежала жена Артема Родионовича.