Отодвинув подол шатра, командир остановился. Отсюда прекрасно было видно, как семь матсутаке, выстроившись в ряд, брали из телег мешки с песком, передавали их друг другу и складывали в кучу, в тридцати шагах ближе к заветному холму.
– Хм… Любопытно… – почесал подбородок Рюдзо, глядя на Кикутаке, руководившую процессом.
– Что прикажете делать, господин? – вернул себе официальный тон Мамору.
– Ничего. Цель ясна, условия тоже, я не вижу причин останавливать их. Пока они не закончат, еды не давать, спать тоже никто не будет, – развернувшись, удалился в шатер сотник. – А эта матсутаке не так безнадежна… – произнес он, оставшись наедине с собой.
Передавая мешки по цепочке, матсутаке двигали кучу все дальше и дальше. Сначала Кику хотела растянуть строй, и перебрасывать мешки друг другу, но они для этого оказались слишком тяжелыми. Каждый раз через руки девушки проходили десятки мешков, а сколько раз они повторяли эту процедуру, она даже считать не хотела. Пальцы матсутаке стерлись о мешковину, и не разгибались от напряжения, но воины упорно продолжали двигать кучу вперед.
– Как же есть хочется… – простонал Нобутаке.
– Проклятье, и кто дернул меня за язык… – вслед ему ворчала Иошитаке.
– Мы почти дошли до склона холма, а там и до вершины не далеко, – вытирая пот со лба, подбодрила соратников Кику. – Перед подъемом на вершину отдохнем немного, иначе совсем выбьемся из сил.
– Вместо того чтобы подниматься самим, они передают мешки друг другу, каждый стоит на месте, а мешки перемещаются. Эта тактика неплохо экономит силы, – рассуждал Рюдзо, стоя на вершине холма и наблюдая за работой матсутаке. – Солнце садится… Гэнкито, распорядись, чтобы рабочие выдали охране фонари, и вели разогреть каши, ужин будет поздно.
Поднимать кучу на холм на словах оказалось легче, чем на деле. Мешки то и дело норовили покатиться по склону, поэтому укладывать их приходилось аккуратно, один к одному, так, чтобы куча не завалилась на бок.
– Осталось совсем немного! Арата, скоро мы сможем отдохнуть! – подбадривала их Кикутаке. – «Рук не чувствую… Еще чуть-чуть…» – думала она про себя, изо всех сил стараясь не подавать вида, что устала. Солнце уже давно зашло, и темноту рассеивали лишь фонари безмолвных стражей. Надежда поужинать давно испарилась, а вместе с ней – и последние силы матсутаке, но внезапно все изменилось. – Нобу, ты тоже это чувствуешь? – воскликнула Кику, перекинув очередной мешок.
– Да, вроде ветер поменялся, – улыбнулся он. – Что думаешь, Иоши?
– Да-а-а, – протянула Иошитаке, принюхиваясь. – Похоже на тушеные овощи!
– И правда! Это еда! – воскликнул Аратаке. Он тоже почувствовал, как руки вновь наполняются силой от предвкушения скорого ужина. Работа моментально пошла быстрее, и, пусть ладони стерты в кровь, их было уже не остановить.
– Мы сделали это… – прошептала Кику, укладывая последний мешок. Она почувствовала, как слезы текут у нее по щекам. – Мы сделали это! – крикнула она сильнее, Аратаке рядом засмеялся, а Иоши, развалившись на мешках с усталой, но довольной улыбкой откинула голову.
– Не время разлеживаться. Иоши, поднимайся, ужин ждет нас.
– Иду, иду, – лениво пробормотала Иошитаке.
Они шли с пригорка нестройной гурьбой по хорошо протоптанной дорожке, освещенной фонарями в руках стражей.
– Десятка! Построились! – крикнул самурай, когда они прошли мимо своих соратников. Те послушно встали в строй и пошли позади. Затем также сделала вторая десятка, третья и четвертая.
