– Кричи громче, мерзкое отродье! – кричал десятник, снова и снова полосуя пленного.
«Он явно этим наслаждается…» – думала Кику, не в силах отвести взгляд от жестокой пытки. Один из ударов оказался не в меру сильнее предыдущих, он рассек спину гоблина, окропив кровью площадку и стоящих в первом ряду матсутаке. Несколько капель попало на лицо Кикутаке.
«Этот запах…» – наблюдая, с какой агонией выгибается тело пленного, под ударами десятника, Кику не думая провела пальцами по лицу и облизнула их. «Этот вкус… Точно такой же, как в моем сне… Нет, это не может быть просто совпадением…»
– Прямо до кости! – расхохотался Мамору после очередного удара. – Эй! Он совсем обмяк, выплесните на него холодной воды, – утер он пот со лба, пока рабочие матсутаке подносили два полных ведра. От ледяного душа зеленокожий резко вздохнул и с протяжным стоном изогнул израненную спину.
– Довольно, Гэнкито, – прозвучал холодный, властный голос вышедшего из своего шатра, Такеши. – Я думаю, он хочет что-то сказать.
– Да, господин, теперь он готов ответить на любые ваши вопросы, – ослабив веревку, сковывающую гоблина, Мамору схватил его за шею и, протащив его несколько шагов, бросил к ногам Рюдзо.
– Отвечай, червь, что ты здесь делаешь и кто еще пришел с тобой?
– Г… гоблин, г-господин, меня зовут… – начал было зеленокожий, но удар ножен по лицу тут же прервал его умоляющий лепет. – У меня есть глаза, смерд, и имя такого ничтожества меня не интересует. Я спрашиваю последний раз, откуда ты пришел и зачем влез на склад? – не повышая голоса, Такеши медленно вытер ножны своего одати.
– Из… из леса… – замученный протянул жилистую дрожащую руку в сторону хвойного леса на северо-востоке. – Вождь сказал искать… Искать, какое у людей оружие… Я искал… – по его щекам гоблина текли слезы, смешиваясь с кровью и потом, гнусавый голос дрожал. – Но людишки вооружены палками, – неожиданно его лицо искривилось в жуткую гримасу, отдаленно напоминающую улыбку. – Мое племя… У нас острые… Н-ножички… Мы ими вас раз… раз… – истерично расхохотался обезумевший от боли гоблин.
– Больше он ничего не сможет сказать, позвольте прикончить его, – облизнулся Мамору.
– Поступай, как считаешь нужным, мне он больше не нужен, – махнул рукой сотник, удаляясь в свой шатер. – После завтрака выдайте им боевое оружие.
– Боевое?
– Настоящее? – зашептали матсутаке в строю.
– Всем молчать! Бегом за мисками! – приказал десятник, обнажая свой меч. – А ты, умри, грязное животное! – рубанув слева направо, он одним ударом снес безумцу голову. Стоя в очереди на завтрак, Кику видела, как забились струйки крови из шеи свалившегося на бок тела.
В это утро аппетита у нее не было. Сидя с миской каши в руках, Кику отчетливо ощущала привкус гоблинской крови во рту, а перед глазами стояла картина обезглавливания пленного.
– Какое-то у меня нехорошее предчувствие, – поежился Нобутаке, когда они построились на площадке. Тело уже унесли, но лужа крови продолжала напоминать об утренних криках.
Тем временем в главном шатре Такеши собрал десятников для обсуждения дальнейших действий. Собравшись вокруг стола, они расстелили на нем подробную карту прилегающей к лагерю местности.
– Соратники мои, сегодня нам выпал шанс пройти крещение боем. Наш противник хитер и коварен, поэтому мы должны быть осторожны.
– Господин, Империя уже сталкивалась с гоблинами, мы знаем, на что они способны. Все, что они могут, это расставлять ловушки и устраивать засады. Выманим их в чистое поле, и им конец! – предложил один из десятников.
