– Она вам ни к чему. Давайте я ее сдам, вы прибавите мне еще столько же, и я привезу вам принтер… который печатает. Он не будет визжать как лесопилка, он лазер. С инструкцией…
Этому человеку Флегонт доверял. Он открыл рот, чтобы попросить помощи, но смог выговорить лишь:
– А помощь – это Эф один?
Боб был человек неглупый. Он внимательно оглядел Флегонта, его седой благородный облик, сделал на щеках ямочки и сказал:
– Эф один я вам пришлю. И позвоню – как помогло. И смею вас уверить: нашипобедят, Флегонт Федорович. У вас в творчестве проблемы есть?
– Представьте, да. У меня герой выходит совсем ненормальный. Хотя был выдающийся человек, талант, но очень уж агрессивен. Боюсь, как бы не получилась клиника. Тут ведь я о нем не как врач пишу, а как рассказчик. Кроме того, у меня есть замысел книги, про хироманта, я, знаете ли, уже создал блок рассказов. Просто не знаю, как это объединить. – Флегонта растопило и унесло простое человеческое внимание.
– Так и не надо клинику, Флегонт Федорович. Поищите человеческий фактор, объясните не с медицинской точки зрения… Техника, как и наука, не всесильна… И с творческими вопросами сходите к писателям, они в этом лучше секут. Они заседают в музее таком-то.
– Пожалуй, стоит попробовать.
Привезли принтер, сами подсоединили. Интернет проверили – есть. Сотрудник Зимин сразу раскрыл карты и показал включение. При этом он улыбался углами рта и даже согласился выпить рюмочку. В прихожей он пожал руку Флегонту и тоже произнес сакраментальную фразу о человеческом факторе, из чего обладатель технического чуда заключил, что такого сотрудника можно побеспокоить еще раз. Дальше стала раз-два в неделю приезжать на дэу седане Лиза, секретарша Боба, похожая на кинозвезду Скарлетт Йоханссон, и деревянно пояснять:
– Нажмите это… Запишите. Потом это. Зачем? Один раз. Куда? Что от вас мышь-то как убегает… Да она на коврике должна быть, скользко ей… Вот и купите коврик, приклейте его к столу…
Когда он предлагал ей аванс, она отрицательно мотала головой:
– Зачем? У меня зарплата высокая… Выше вашей…
Флегонт приклеил коврик, он перестал падать на пол, и приручение мыши пошло легче. Она уже не стреляла, как бешеная, по диагонали монитора.
Флегонт торопился, все записывал. Он боялся, что его бросят один на один с чудом техники, и ему снова придется убедиться в своем убожестве. До него постепенно дошло, как ориентироваться в диспетчере файлов и внутри текстовых окон. Там стрелочки тактично подсказывали, куда плыть, прямо как в детской игре казаки-разбойники. Такой это азарт, такая гонка волшебная, что не помнишь ни лет своих, ничего…
Потом они с барышней Лизой ликвидировали целый выводок двойников.
– Обычно программа не разрешает одинаковых названий, – удивилась секретарша, – просто замещает один файл другим или автоматически закрывает их. А тут сохраняет, надо же – жалеет вас, что ли? Как он терпит ваши выходки, не понимаю. Тут же по десять штук одинаковых.
Они стали зачернять, ненужное, и удалять. При этом компьютер все время выставлял кроткие надписи: «Действительно ли удалить?».
– Я не пьян, – засмеялся Флегонт, – зачем он спрашивает сто раз?
– На всякий случай, – ответила барышня Лиза, – защита от дураков, которые бьют копытом, не глядя.
Компьютер оказался честнее и вежливее человека. Он спрашивал по три раза и исполнял все моментально. Флегонт с трудом удерживался, чтобы не поклониться ему после окончания работы. А крестить – крестил, когда спать ложился.
