Библиотеку освещали свечи в серебряных канделябрах, белые и высокие. И такие же дорогие, как и всё в убранстве: начиная узорными коврами с густым ворсом и заканчивая золочёной подставкой для кочерги. Ещё одно доказательство того, что Хальбурги не ведали, что такое умеренность. Ничего удивительного, что Вильгельм умел лишь жить по-королевски, но совершенно не представлял, что такое быть королём.
– По возвращении в Линден нужно будет созвать срочный совет, – Ричард рассеянно провёл рукой по волосам, приглаживая непривычную стрижку. – Назначить ответственное лицо за расследование покушения. Вплотную заняться мятежом. И выбрать нового маршала. Это как минимум.
– Не делайте так. Вильгельм так никогда не делал, – Альберт кивнул на его руку, и Ричард поспешно убрал её от головы. – Я всем займусь. Предоставлю списки. Её Величество всё решит. Вы только озвучите её выбор. Не беспокойтесь.
Шенборн нахмурился. И Джования прочла выражение его лица безошибочно.
– Ваша задача изображать короля, а не быть им, – королева выпрямилась, выныривая из темноты ниши, как хищная рыба. – Не думайте ни о чём, что вне вашей компетенции.
Ричард кисло усмехнулся.
– Желаете сделать из меня послушную тряпичную куклу и надеть на руку, моя королева? – он встал с места, чтобы пройтись по комнате. От долгого сидения неподвижно спина начала ныть. – Нет, такой подход не сработает. Могу заверить. Если вы хотите, чтобы всё было достоверно, а королевство не развалилось окончательно, нужно что-то делать. Мало перенять манеры Вильгельма и его привычки. Нужно править. Хотя бы на людях. И в те моменты, когда вас рядом не окажется. Не может же король бегать к жене за советом по каждому поводу?
Ричард поймал себя на том, что ходит по комнате, как закрытый в клетке зверь, а королевское семейство глядит на него во все глаза. С раздражением. Даже Маргарита. Впрочем, и они у него не вызывали глубоких симпатий в эту минуту.
– Именно так, граф, – Джования выделила голосом последнее слово. – Ваша задача изображать Вильгельма и следовать моей воле. Исключительно ей. Поверьте, в политических вопросах я умнее большинства мужчин.
– Не сомневаюсь, – Ричард остановился посреди библиотеки и снова пригладил волосы. – Наверное, поэтому Вильгельм…
– Не делайте так, – в один голос перебили его все трое. Даже Марго заговорила из своего уголка.
А потом принцесса добавила, когда Ричард воззрился на неё в изумлении:
– Вильгельм очень любил нашу Джованию, но, вынуждена признать, что было бы лучше, если бы он чаще к ней прислушивался. А вы, Ваше Сиятельство, слишком долго отсутствовали в Атенлау. Резонно будет следовать во всём воле нашей королевы.
Она говорила тихо, а голос её был заплаканным и усталым. Даже слегка безжизненным. И при этом совершенно чужим. Маргарита глядела на него как-то странно. Это сходство Ричарда с покойным братом явно пугало её до чёртиков. Казалось, она бы вовсе предпочла с ним не разговаривать. Но очень хотела поддержать правоту Джовании.
Шенборн вздохнул тяжело и медленно. А потом покачал головой.
– Я не смогу.
– Что? – королева изогнула одну бровь дугой.
– Ваше Величество, простите, но я так смогу, – громче произнёс он. – Я не король. Но и не безвольная кукла.
– Вы уже согласились, – напомнил ему Альберт со своего места в кресле у камина.
– А теперь вник и понял, что не настолько хорош в лицедействе, чтобы справиться с задачей, – Ричард гордо выпрямился.
