Марон проснулся от легкого удара своего друга по плечу. Взглянув на Луция он легко догадался о чем идет речь и даже улыбнулся от тех слов, которые он явно проспал.
– Господин Луций, Вы не одни, с Вами – мы! Нас тоже примотали на это дело. Расскажу своей девушке об этом сегодня. Она явно будет гордиться мною, если я вернусь живым. Если дело будет выиграно, то нас будет ждать триумф, не так ли, господин Луций ? – бахвалился Марон, вытирая слюну со щеки на которой был красноватый след от руки.
– Триумф ? Если бы. Но тебе не надо говорить Марии об этом. Ты сделаешь и для себя, и для нее только хуже. Ожидание чего-то хорошего часто вселяет ложные надежды в сердца мечтателей. А так по мне, надежда самый главный враг здравомыслящего человека. Мечты, надежда на еще не сбывшиеся мечты только раскрепощает наше общество. – Луций вышел из-за стола и встал напротив Марона – Поэтому, повторюсь, дружище. Ни слова ей! – посмотрел угрожающе чиновник на своего товарища.
– Что ты так на него смотришь ? – спросил Котта – Ты его превосходно знаешь: еще в детстве он часто, вопреки нашим предупреждениям – нарушал спокойно и со свободной душой шел к нам для похвалы. – Так что, этот угрожающий взгляд тут совершенно бесполезен.
Луций посмотрел на Котту и развернулся обратно к тому месту, на котором сидел – к письменному столу, но его остановила одна деталь – картина, на которой был изображен мужчина в офицерском мундире. Лицо мужчины выглядело спокойным и добрым.
Луций ненадолго остановился и задумался. Коллеги не стали нарушать молчание. Скорее, они сами смотрели на картину. Опомнившись, Луций пошел обратно к столу и сев на стул, начал смотреть на своих друзей.
– Поэтому, я и говорю, что ему уже пора перестать тревожить сердца близких ему людей! – продолжил Луций, вызывающе посмотрев на Марона. Сам же Марон, увидев упрекающий взгляд съежился. – Пора бы вершить наши судьбы нам самим, а не рушить их ложными надеждами и мечтами.
– Да-да, понимаем Вас, господин. – Марон взглянув еще раз на картину детально ее рассмотрел. – Кстати, господин. На этой картине ведь Ваш отец ? – спросил Марон своего начальника.
– Да, он самый. Неужели вы оба его подзабыли ? – спросил он их. – Вы даже с ним больше общались, чем сам я.
– Нет, не забыли. Просто тут….
– Имеется сходство в событиях ? – перебил Луций Котту, взглянув снова на картину. – Да, сходство имеется и очень даже хорошее.
Магистрат вышел вновь из-за стола и встал напротив картины, разглядывая по новому.
– Кажется, твой отец погиб в ходе заговора, на который его послали для усмирения ? – спросил как ни в чем не бывало Котта.
– Ну, так говорит Валерий. Не знаю, как все было на самом деле. Может шальной выстрел из мушкета, а может и вовсе кто-то строил заговоры против него самого, а не против Республики. – сделал некоторый вывод Луций. – Но я не думаю, что и сейчас имеется хоть какой-то заговор. Предпосылок к этому нет, по крайней мере.
– Предпосылок ? А мне кажется, что они есть. Просто обыденность берет свое – чем больше мы не замечаем изменений в обществе, тем меньше мы видим предпосылок…– Марон сделал глоток из бокала и перевел свой взор с Луция на письменный стол. – Я тут вспомнил, а сколько по времени Вы, господин Луций не общаетесь с Диктатором ?
Луций взглянул на свои наручные часы и сделал некоторый вывод: «Пора бы заканчивать эту беседу и идти домой».
