– Нам стоит укрыться, и я знаю, где – сказал Холмогоров.
– Под каменной аркой? – спросил детектив.
– Точно.
Они проехали метров сто пятьдесят и встали под высокой каменной аркой, одиноко возвышавшейся над руинами.
– Ждать будем в машине? – спросил старый художник. – Или хотите сразу в пещеры?
Решили ждать в машине – в пещеры еще успеют.
– В термосе кофе, в пакете черный хлеб, колбаса, бутерброды с сыром, – сказал Холмогоров. – Да, и булочки с маком, очень вкусные, кстати. Подождем, а с темнотой выдвинемся к горе. Вы же оба были там, как я понимаю?
– Да, я все гроты облазила, даже в пещеры сунулась, чуть не заблудилась, – призналась Кассандра.
– Это там вы с глядачом столкнулись?
– Ага, и не только с ним.
– Налейте мне кофе, Кассандра, будьте любезны, – попросил Холмогоров. – Там есть несколько пятачков, с которых видна вершина. Есть относительно безопасные, но на другие, что повыше и тропки до которых поуже, лучше не подниматься.
– А вы на скольких были, Семен Александрович? – спросила Кассандра.
– Я был на всех, но днем и в хорошую погоду.
Кофе был выпит, колбаса съедена, бутерброды с сыром, черный хлеб и булки тоже. Быстро темнело. За стеклами «Нивы» хлестко гулял ливень. Пора было надевать дождевики и выходить в открытый шторм…
Они шли по лесной тропе, хорошо знакомой не только Холмогорову, но и Кассандре, и даже Крымову, который вспоминал эту местность, где бывал в юности много раз. Исполинская гора, названная Царским утесом, с обширным густым лесным загривком, каменистыми тропами, гротами и пещерами, с лысой вершиной, нависающая над Волгой крутым накатом, влекла многих туристов и путешественников. По преданиям, в недрах ее бурлили разумные силы природы, как добрые, так и злые, гнездились демонические духи, она была обжита всеми древними народами, которые тысячелетиями проходили по этим землям и сменяли друг друга. Эта гора была когда-то языческим алтарем для разных племен…
Подъем был пока что пологий, но чем выше они взбирались по каменистой тропе, мимо сосен и зарослей, тем он становился круче. Деревья отчасти защищали их от дождя, долгополые плащи с капюшонами тоже, но земля раскисала на камнях, и можно было здорово растянуться. С одного пятачка пик горы открывался неплохо, но хотелось пройти вверх еще немного. С другого вершина открывалась еще лучше, но вновь хотелось рискнуть и подняться еще. На втором по счету «этаже», кивнув на вершину, Холмогоров сказал:
– Отсюда я видел призрака. Но только в военно-полевой бинокль.
Они дошли до третьего «этажа».
– Темнеет, – заметил Крымов. – А со мной пожилой человек и дама, – риторически добавил он. – Предлагаю посовещаться. Будем идти дальше?
– Если подняться еще метров на сто, оттуда будет хорошо видна вершина, – твердо заявил Холмогоров.
– Я – за, – не раздумывая, сказала Кассандра.
Крымов усмехнулся:
– Ладно, пошли. Два безумца и один дурак.
– Как самокритично, – вздохнула девушка.
Теперь каждый метр давался им с трудом.
– Сколько еще до вашего пятачка, Семен Александрович? А то ведь рухнем – свернем шеи на фиг.
– А вы за мной идите, шаг в шаг, и не свернете.
В небе полыхали молнии, дождь мешал движению, а наступающий сумрак наводил тоску. Если бы не фонари, можно было садиться на камни и, кутаясь в дождевик, дожидаться утра.
Наконец они вышли на небольшое плато, откуда, если взглянуть вверх, была хорошо видна с северной стороны вершина Царского утеса. И они сами не успели заметить, как резко стемнело. Теперь весенние молнии блистали устрашающе и ярко, и гром тяжелыми раскатами катился над самыми их головами. Волги они не видели – она осталась по ту сторону горы. Далеко внизу, слева, за коврами лесов, открывалась долина с поселком Смирное, весело светясь огоньками. В скале справа зияла черная пещера, она так и манила к себе.
