Кивает и заводит обратно злющую тарахтелку, от которой у меня уже мозг вибрирует. Ночью будет башка гудеть…
Закончил, топает. Сапоги в грязи. Еще бы. Земля может и просохла, да вот пока полазишь по свежевспаханной грядке, как черт перепачкаешься. И в домик.
- А ну, стоять! – ору вслед, он чуть не улетел в коридор.
- Что такое? – оборачивается с полным недоумением.
- Я только полы вымыла, куда в обуви? Слева на этажерке тапочки, – указываю взглядом вниз, а сама длиннющий нож в руках сжимаю, которым собираюсь пресервы открывать.
- Прости, – неловко улыбается. – А есть не тридцать шестой? Я не влезу, – усмехается.
- Щас, – кидаю и бегом в домик. – Где-то дедушкины были. Я их оставила на память.
Достаю из пакета тапочки и протягиваю. Перчатки в карман сует, переобувается и уходит. Возвращается и, снова переобувшись, выходит на веранду. Чай наливаю. Тарелки ближе двигаю. А он смотрит на них, изучает. Не голодный?
- Ты не стесняйся, – улыбаюсь. – Раз уж шашлычки только вечером.
- А баня будет? – поднимает на меня взгляд, что я чуть не давлюсь бутербродом, что уже в рот запихала.
- Угу, – мычу в ответ.
- У тебя электрическая?
- Не-а, – машу головой.
- А кто топить будет? – глаза его огромными становятся.
Указываю на себя и запиваю чаем внезапно ставший слишком сухим кусок хлеба.
- Ого… Так ты из этих.
- Кого? – почти подрываюсь.
- Как там. И коня на скаку, и в горящую избу.
- Ага… И мужику по морде, – недовольно добавляю.
- Что-то не помню такого пункта.
- А он есть, – серьезно качаю головой.
Парнишка ухмыляется, и жует себе колбасу с сыром. Хлеб не ест. Наблюдаю. За фигурой следит, что ли? Хмыкаю и в кружку нос утыкаю. Забавный индивидуум. Вообще на деревенского не похож.
- Я пойду, там немного осталось, – встает из-за стола.
- Ты ж не поел, – удивляюсь.
- Я подожду обещанную награду, – подмигивает и натягивает перчатки.
Оседаю. Ну и лицо у него…
- Димитрий, – обращаюсь вслед.
- Можно просто Дима, – не оборачивается.
- Дима… – как скажешь. – А ты курицу или свинину будешь?
- Свинину, – кидает и заводит жуткий агрегат.
А я топаю в баньку, навожу там порядки, полочки мою, тазики, да ковшики. В предбаннике порядки навожу: одежду свою уношу. Вроде не стыдно запустить чужого человека. Дровишки таскаю. Скоро топить буду. Мяско мариную. Мангальчик выставляю, угли несу.
В общем, делаю всё то, что собиралась для себя. Даже приятно, что компания будет.
- А ты вино пьешь? – спрашиваю у Димы, когда он снова идет руки мыть.
- Пью. А что?
- Да… я собиралась себе вечерок расслабона устроить перед возвращением в город. Можем вместе посидеть…
- Ты и в баню со мной пойдешь? – дергает бровями.
- Нет, – как-то резко отвечаю. – Отдельно. Я помоюсь и пойду готовить. У меня и купальника тут нет, – что-то тараторю я, как швейная машинка.
- Понял, но у меня тоже плавок нет, – еле заметно улыбнулся Димитрий, – что делать будем?
- А? – таращусь.
- Шутка юмора такая, – снисходительно глядит на меня. – Я за чистыми вещами схожу и прогуляю Мухтара. А то он там скучает в одиночестве запертый.
- Ладно.
Убегаю в дом. Нанизываю мясо на шампуры. Лучок мариную с уксусом, обожаю. Хотя, возможно, стоило бы воздержаться… Так. Баня готова. Можно мыться идти. Уже темнеет, надо бы пошевелиться, а то лампочка у меня на веранде сломана.
А. Что это я?.. У нового соседа есть прожектор. Дима может его включить. Тогда не тороплюсь. Правда, паренька бы накормить, а то он сдержал обещание и ничего взамен не попросил. Огород весь перекопал. Завтра полью грядки, а на следующих выходных посадками займусь.
