Он резко развернулся, выдвинул один из ящиков растянувшегося по всей стене шкафа, вытащил рулончик белой ткани и флакон.
– Давай сюда.
Айрен послушно протянула ладонь, Дима снова налил на ранку перекись: пузырьки тут же зашипели, образуя пену. Потом прикрыл её стерильной повязкой, размотал бинт и начал обвязывать, захватывая большой палец.
– Инопланетянка, ага, как же. Дудки всё это, не бывает вас, не бы-ва-ет. Сколько времени из космоса ждут сигналов? И тишина, и ни-че-го, – он пристально посмотрел ей в глаза и, закончив, закрепил кончик марли под повязкой.
– Спасибо, – проговорила Айрен и убрала руку за спину. – Будь я в своём теле, регенерация заняла бы всего пару секунд.
– А сейчас ты в маске, что ли? – спросил Дима, на всякий случай посмотрев на её подбородок: вдруг и правда есть какое-то соединение.
– Нет. На время я приняла другой облик. Вот ты говоришь, что нас не видно, так сюда же не пробиться, – Айрен шагнула в сторону и присела на мягкий круглый пуфик. Ноги, казалось, облегчённо выдохнули. – Центр исследования космоса и Вселенной Сомниатиса периодически посылает сигналы на планеты вашей системы, но, кажется, они просто поглощаются, не давая обратной связи. Вполне возможно, что мы просто не можем друг друга понять.
– Хм… – Дима подозрительно посмотрел на гостью. Если она говорит правду, то как уложить это в голове? Неужели внеземная жизнь всё-таки существует? И вот она – сидит перед ним, только руку протяни. А если это он умом тронулся? Знал, что долго сидеть у компьютера вредно, и вот… Пришла расплата.
– Что «хм»? У тебя два варианта: поверить или нет. Если хочешь, можешь помочь мне выполнить задание, если нет, отпусти. Моё время здесь не безгранично.
– Хм, – снова повторил Дима. – Ладно. Пойдём чаю попьём и обсудим.
– Чаю?
– Да-да, чаю. Был бы пьющим, выпил бы что покрепче. Кухня там, проходи, – он показал рукой в соседнюю комнату.
Кухня оказалась очень маленькой: пара тумб и подвесных шкафов, плита, холодильник и стол. Стены – в мелкий цветочек, с потолка свисала жёлтая люстра с зелёным ободком, на полу – коричневый линолеум и небольшой мягкий коврик. Айрен подошла к окну, отодвинула белую занавеску и выглянула во двор. Серый пёс выбрался из-под скамейки и разлёгся на траве, вытянув морду на длинных лапах.
– Взял бы его себе, да Поля против, – сказал Дима, заметив, что Айрен смотрела на Грея.
Протяжно засвистел чайник, парень шагнул к плите и выключил газ. Айрен села на табурет.
– Вот твой чай, – он поставил на стол чашку с чёрной жидкостью, в которой плавали мелкие листочки. Двинул ближе конфетницу с печеньем и пряниками. – Угощайся, я сегодня добрый.
Айрен покосилась на него, Дима кивнул. Она только взяла в руку печенье, как за спиной что-то заурчало, и, невольно вздрогнув, Айрен чуть не выронила его.
– Это холодильник. Тоже раньше не видела, да?
– Не видела, – она обернулась и потрогала прохладную гладкую стенку, которая сверху была увешана цветными квадратными картинками.
– Ну, я тебя внимательно слушаю, – сказал Дима, усаживаясь рядом. – Пей, не бойся, не отравлено, – он с удовольствием и прихлёбыванием глотнул чай.
Айрен нахмурилась, но взяла в руки чашку, чьи белые бока с тёмными разводами были горячими, однако не обжигали. Она посмотрела на рисунок: здесь было изображено маленькое длинноухое существо зеленоватого цвета в халате из грубой ткани, чем-то напоминавшее верховного сацердоса
