– Таня, знаешь, что у меня не выходит из головы?
– Нет.
– Время, в которое забрали машину со стоянки. Это как раз конец спектакля, и я в это время была свободна. Моя героиня уходит со сцены за пятнадцать минут до окончания, а потом должна выйти вместе со всеми на поклон. Самое ужасное то, что я не была на поклоне.
– Почему?
– Знаешь, я так перенервничала, что у меня начались кишечные колики, поэтому пошла в туалет, а потом подумала, если уж я на сцену все равно опоздала, то надо уходить совсем. Я быстренько переоделась и пошла к служебному выходу, где и наткнулась на Патралову. Она меня и завернула обратно. Выходит, что у меня нет алиби. Примерно полчаса меня никто не видел, а за это время можно сбегать к стоянке и увезти оттуда машину.
– Так, это уже интересно, а главное, наталкивает на мысль, что во всем этом замешана Майя или кто-то другой из театра. Ведь только театральные работники могли так удачно выбрать время для угона «шестерки». Катюша, скажи-ка мне, как была одета Патралова, когда вы встретились с ней в коридоре?
– Она все еще была в сценическом костюме и с ярким гримом. Вряд ли она в таком виде выходила на улицу.
Я подумала, что Майя могла действовать с кем-нибудь в сговоре, а потому лично и не угоняла автомобиль, а только дала наводку и задержала Барулину, чтобы та прежде времени не обнаружила отсутствие «шестерки» на стоянке. Короче, Патралова была моей основной подозреваемой. Мне надо было непременно с ней встретиться и допросить с пристрастием, но только не в присутствии Катерины и не в стенах театра.
– Катя, как ты думаешь, Майя сейчас в театре?
Клиентка посмотрела на часы, немного подумала, а потом сказала:
– Кажется, у нее была утренняя репетиция, но сейчас она уже закончилась. Вечером у нас «Ревизор», но, честно говоря, я не знаю, какой состав сегодня играет. Может быть, Патралова, а может, и нет.
– В любом случае сейчас Майя свободна. Как ты думаешь, где она может быть?
– Скорее всего, дома – у нее ребенок маленький, когда Майка на работе, Шурик сидит с нянькой-соседкой.
– А ты знаешь, где она живет?
– Знаю, была у нее несколько раз, но точный адрес не назову. Могу объяснить, где это, на словах.
– Давай.
– Майя живет на Татарской улице, в частном доме. Номер не помню, но если идти от трамвайных путей в сторону мечети, то ее дом – по правой стороне, второй по счету.
– Ясно. Ну что, Катя, поедешь ко мне?
– Если это удобно, – замялась Катерина. – Я не буду тебя стеснять?
– У меня две квартиры, так что там, куда я собираюсь тебя отвезти, ты будешь одна.
– Я согласна, мне совсем не хочется, чтобы меня определили на эту ночь в камеру предварительного заключения.
– Вот и хорошо.
По дороге на мою конспиративную квартиру мы заехали в магазин, Катя купила себе зубную щетку и кое-какие продукты. Я провела с ней небольшой, но серьезный инструктаж о том, что надо отключить мобильник и общаться со мной только по домашнему телефону, у которого есть определитель номера. Барулина пообещала мне, что будет вести себя в строгом соответствии с моими рекомендациями, на том мы с ней и расстались.
