Маграт привела в порядок платье – насколько это было возможно – и мстительно провела гребнем по волосам.
После чего отправилась в замок.
Обязанности стражников Ланкрского замка, как правило, выполняли люди, которым в данный момент времени нечем было заняться. Сегодня дежурил Шон Ягг, младший сын нянюшки, форменная кольчуга не столько обтягивала его, сколько существовала вокруг. Когда мимо пробежала Маграт, Шон Ягг принял позу, по его мнению, соответствующую стойке «смирно», потом бросил пику и поспешил следом за ведьмочкой.
– Э-э, госпожа, не могла бы ты бежать чуть медленнее?
Наконец он перегнал Маграт, взлетел по лестнице к двери, схватил висевшую на гвозде трубу и неумело протрубил. Но тут на его лице вновь проступила легкая паника.
– Э-э, госпожа, жди здесь, ну, прямо здесь… А потом сосчитай до пяти и постучи, – быстро проговорил он и нырнул в дверь, громко захлопнув ее за собой.
Маграт выждала некоторое время и протянула руку к дверному молотку.
Через несколько секунд Шон распахнул перед ней дверь. Лицо его раскраснелось, а на голове теперь красовался напудренный парик, правда надетый задом наперед.
– Да-а-а-а? – важно протянул он, отчаянно пытаясь походить на дворецкого.
– У тебя шлем из-под парика торчит, – услужливо подсказала Маграт.
Из Шона словно выпустили воздух, глаза его судорожно завращались, пытаясь рассмотреть, что такое происходит у него на голове.
– Что, все на сенокосе? – понимающе поинтересовалась Маграт.
Шон снял парик, потом шлем, потом снова надел парик. А потом рассеянно напялил шлем поверх парика.
– Да, а дворецкий, господин Прыжкинс, слег со своей обычной болезнью. Здесь только я, госпожа. А еще я должен распорядиться об ужине, перед тем как отправлюсь домой, потому что повариха, тетушка Пышка, тоже нездорова.
– Тогда не провожай меня, – сказала Маграт. – Дорогу я знаю.
– Нет, все должно делаться по правилам, – возразил Шон. – Только иди помедленнее, а я уж обо всем позабочусь.
Он побежал вперед и распахнул какие-то двойные двери…
– Го-о-оспо-о-ожа-а-а Магра-а-а-ат Че-е-есно-о-огк!
…И поспешил к следующим дверям.
После третьей пары дверей он уже стал задыхаться, но все равно упорно мчался впереди.
– Го-о-оспо-о-ожа-а-а… Магра-а-а-а-ат… Че-е-есно-о-огк… Его вели-и-че-е-е-ство ко-о… вот дьявол, куда же он подевался?
Тронный зал был пуст.
В конце концов им удалось отыскать короля Ланкра Веренса II. Его величество пребывал в конюшне.
Некоторые рождаются королями, другие таковыми становятся, хотя звание архигенералиссимуса, он же Отец Родной, звучит ничуть не хуже. Но к Веренсу королевский сан снизошел. Соответствующего воспитания он не получил и занял трон в результате обычной генеалогической неразберихи – генеалогия королевских династий вообще штука крайне запутанная.
На самом деле Веренс учился на шута, то есть должен был стать человеком, который всегда дурачится, шутит и периодически получает в лицо тортом. Естественно, это выработало у него мрачное и серьезное отношение к жизни – и несгибаемую решимость никогда ни над чем не смеяться, особенно в присутствии тортов.
Став правителем Ланкра, он с головой ушел в самообразование. Никто никогда не объяснял ему, как быть королем, поэтому Веренс вынужден был доходить до всего самостоятельно. Перво-наперво он послал за книгами по предмету. Веренс искренне верил в полезность знаний, почерпнутых из книг.
