Дан не отрываясь смотрел на нее, пока она пела. И когда начались танцы, он встал с другими мужчинами в большой круг против двигающегося навстречу внутри его круга женщин.
Вот она оказалась как раз против него, и музыка в этот момент зазвучала медленней.
– Как зовут тебя, сестра?
– Эя.
– Эя? Имя твое – легкое, как дыхание. – Она озарила его в ответ улыбкой. И после танца он пригласил её за свой стол.
Они сидели, оба молодые, среди его старых и пожилых учеников, и Эя немного робела в обществе таких знаменитых ученых, как они. А он старался всё время быть поближе к ней и неустанно танцевал в эту ночь: чувствовал себя очарованным, как никогда в своей первой жизни.
Прекрасный возврат! Если бы ещё Лал был здесь. Где он сейчас?
– Лал на Минерве, – сказал Арг. – Станция космического дозора приняла сигналы какого-то разведчика, идущего обратно.
– Не Тупака?
– Не думаю. Мы его ещё не ждем. Иначе все были бы там.
…Дан снова смотрит на Эю: хочет и не решается сказать ей о своей страсти. Он всегда был довольно робок с женщинами. Рука его останавливается на полпути, но её – сама приближается. И сплетаются крепко их пальцы, они смотрят друг другу в глаза: сегодня они будут вместе.
Постепенно те, кто постарше, начали расходиться, отправляясь домой: на покой. Дан и Эя ушли, когда прозвучал прощальный танец. В вестибюле их ждали двое самоходных саней. Они оделись и уселись в них; нажав сразу обе педали, выкатили из павильона.
Ночь была тихая, ясная; легкий морозец и сверкающий свежий мягкий снег. Почти никого, только время от времени проносятся сани. Они катили, обгоняя друг друга, увертываясь, играя – им было весело. Потом он притянул её сани к своим, обнял. Они долго не могли разомкнуть пылающие губы.
Дан чувствует на щеках её теплые пальцы, жадно вдыхает тонкий запах её духов: его любимый горьковато-пряный запах бархатцев. Она улыбается, шепчет:
– Ты – как юноша, впервые познавший страсть!
…Они в блоке Дана. Не включают освещение. В свете звезд и дальних огней Эя на садовой террасе под прозрачным куполом кажется ожившей статуей какого-то великого скульптора древности. Или нет: она пришелица из других галактик, миров, пространств.
– Глаза твои, как звезды! Ты молодой листок тополя весной!
Ложе ждет их, зовет к себе.
Утром Дана разбудил сигнал экстренного вызова. Он включил прием – на экране появился Лал со сложенными в приветствии перед грудью руками:
– Привет тебе, возрожденный! Спешу передать радостную весть: Тупак возвращается! Приняли его передачу: он открыл планету, почти подобную Земле. Но она безжизненна: её атмосфера состоит из углекислого газа. Сообщаю тебе это первому. Через час полное сообщение пойдет в редакцию «Новостей» для экстренного сообщения. – Экран погас: Лал спешил.
Дан обернулся, услышав за спиной учащенное дыхание Эи. Глаза её были широко открыты, ноздри возбужденно дрожали.
– Дан! О! Как замечательно! Планета! Подобная Земле! То, что не удалось найти в Солнечной системе. Ура!!!
– Какая ты возбужденная: если тебя бросить в снег, он зашипит!
– Я не против. Побежали?
В гимнастических трико и легких непромокаемых туфлях они бегут по расчищенной дорожке. Но нормальный размеренный бег не получается: оба слишком возбуждены; Эя всё время на бегу пытается обсуждать ценное известие и, ещё сильней возбуждаясь, начинает бежать быстрее.
– Стой! Беги ровно! Потом поговорим.
