– Наслышан о твоих похождениях в Бажаевске, – сказал начальник, не отрываясь от чтения и не предложив посетителю сесть.
– Каких похождениях? – спросил Олег, понимая, что главный инженер комбината всё же опередил его.
– Тебя посылали предприятие инспектировать, а не девок клеить.
– Каких ещё девок? Я работал с документацией в цехе подготовки смесей…
– Вот таких, – перебил начальник и бросил на стол несколько фотографий.
Олег взял снимки, и у него всё похолодело внутри – пары, танцующие посреди небольшого зала ресторана, среди которых…
– Что это значит? – спросил он, стараясь сдержать возмущение. – Это вмешательство в мою личную жизнь. Я имею право в свободное от работы…
– Эта твоя «личная жизнь» задержана на сорок восемь часов. Ей готовят обвинение в халатности и нарушении требований охраны труда, повлёкшей смерть двух и более человек. До пяти лет лишения свободы.
Олегу показалось, что на него сверху обрушился пыльный мешок, ноги чуть не подкосились. Возмущение от увиденных фотографий сразу куда-то испарилось, все слова, которые он собирался сказать и которые заранее обдумывал, улетучились из головы. Он с трудом смог выговорить только одну фразу:
– Когда суд?
– Сегодня в два часа, – нехотя ответил начальник, – но я тебя не отпускаю. Проверка официально приостановлена из-за чрезвычайного происшествия. С сегодняшнего дня у тебя будет новое задание.
– Владимир Николаевич, – выговорил Олег, чуть дрожащим голосом, – я должен туда поехать. Всё произошло на моих глазах, я знаю, что она ни в чём не виновата…
– Ты что адвокат? – опять перебил его начальник отдела. – Тебя там и слушать никто не будет, и слова тебе не предоставят. Суд избирает меру пресечения и изучает только обстоятельства, собранные следствием. Свидетелей не допрашивают.
– Я должен поехать, – чуть более уверенным голосом сказал Олег – Пожалуйста! Я отработаю в выходные или сверхурочно. Даже если мне не удастся выступить в суде, то я постараюсь разобраться на месте что к чему…
– Олег, прекрати! – начальник стукнул ладонью по столу. – Ты хочешь загубить свою карьеру? Я кое-чем обязан твоему отцу и не позволю тебе этого сделать!
– Ах вот как? Вы вспомнили моего отца! Тогда скажите, как бы он поступил в такой ситуации? Отступил бы? Нет! Для него правда всегда была важна…
– И в чём же здесь правда?
– В том, что в пожаре виновата не Даника, а сам Буров и всё руководство комбината. Хорошую продукцию нельзя сделать на старом формовочном оборудовании, а вот смеси готовить очень даже можно. Этот цех отжил своё лет двадцать назад, там невыносимые условия труда, старое оборудование, вентиляция десятилетиями зарастала грязью и ждала малейшей искры, чтобы полыхнуть. Буров прекрасно это знал, а теперь ищет возможность избежать ответственности и переложить её…
– Буров – муж моей двоюродной сестры, – снова перебил Олега начальник отдела, – а кроме того он старый опытный интриган, если ты перейдёшь ему дорогу, он…
– Ах вот оно что! – теперь настала очередь Олега перебить начальника. – Теперь всё становится понятно.
– Что понятно? Да, я послал тебя туда именно поэтому и просил его присматривать за тобой. Я должен был убедиться, что ты готов к самостоятельной работе. Да, это он послал шпиона, который тебя снимал. И вот эти фотографии самые безобидные из тех, что у него есть. У него ведь есть более интересные?
Вместо ответа Олег густо покраснел.
