Андрей уже не спал, а, судя по звяканью посуды, готовил что-то на кухне. Бредя по коридору, я невольно подумала: «Если он спросит, как дела, как я себя чувствую – значит, это не тот Богданов, которого я знала».
– Даша, – сказал он, тревожно окинул меня взглядом и выдвинул стул, – садись, будем завтракать.
Я хотела улыбнуться, но мышцы как будто задеревенели. И дело было не столько в синяках, сколько в моем собственном нежелании улыбаться. Какая-то часть меня – веселая, позитивная – умерла прошлой ночью.
– Звонила твоя мама, – настороженно сказал Андрей, – с утра к ней заходил Артем, сказал, что ты у «какого-то лучшего друга». Просил мой адрес. Вера Алексеевна его не назвала.
Я усмехнулась:
– Еще бы! Ты же ее любимец. Она будет молчать даже под пытками.
– Не смешно.
– А я и не смеюсь.
– Как кофе, нормальный?
– Угу. Спасибо.
Я пожевала бутерброд с сыром. Не думаю, что Богданов сделал его из картона, это мне просто кажется. И кофе совершенно безвкусный.
Чтобы не погружаться в свои мысли, где было черным-черно, я принялась рассматривать кухню, но это быстро мне надоело: квартиру Богданова я знала, как свои пять пальцев, с самого детства.
Звонок в дверь привел в замешательство нас обоих.
– Наверное, это твоя мама, – предположил Богданов.
Я кивнула, но сердце подпрыгнуло до самого горла. Каждая клеточка тела говорила мне, что это Артем. Он обаятельный. Чертовски обаятельный. Он мог выудить у мамы адрес.
– Посмотри в глазок! – сказала я Андрею, а сама бросилась в его комнату и достала из шкафа свитер. Рукава и ворот отлично закрывали синяки.
– Это он, – прошипел Богданов из коридора, – впустить?
– Погоди немного! – я прошмыгнула в ванную. Боже! Лицо никак не скроешь, разве что…Я выдавила на ладонь зубную пасту и густым слоем нанесла на кожу. Ни дать, ни взять, увлажняющая маска!
– Артем! – напустив на себя гневный вид, я вышла в коридор и открыла дверь, – что тебе нужно? Я все сказала.
Артем стоял в дверях, совершенно подавленный, растерянный. Его взгляд метался от моего вымазанного пастой лица к свитеру, явно мужскому. Андрей стоял чуть поодаль, прислонившись к стене. Надеюсь, Артему не взбредет в голову бросаться на него с кулаками.
– С тобой все в порядке? – надтреснутым голосом спросил Артем, – что-то случилось?
– Я просто сделала маску для лица, – с фальшивой веселостью сказала я, – все у меня хорошо, и у тебя будет. Прости, что…
– Да что ты заладила – «прости-прости», – вскрикнул Артем, – что случилось? Что я сделал не так?
Беспомощность в его голосе отзывалась тупой болью у меня в душе.
– Ты не виноват, просто я люблю Андрея.
Артем недобро уставился за мое плечо.
– Я в это не верю! Это неправда! У нас с тобой скоро свадьба, ты просто поспешила…
– Это я с тобой поспешила, – отрезала я. Сердце как будто раздирали на куски, – а сейчас я уверена. Свадьбы не будет. Не приходи больше.
Артем стоял, хватая ртом воздух. Он не мог поверить, что между нами все кончено.
– Прощай, – решительно сказала я и захлопнула дверь.
Я сама не заметила, как съехала по двери вниз и сидела так, вытянув ноги. Богданов, недолго думая, уселся рядом. Возможно, он думал, что я заплачу, но слез не было: я вчера выплакала их все, до последней капли. Прошло, наверное, не меньше получаса, прежде чем Андрей нарушил молчание.
– Ты уверена, что поступаешь правильно?
Я кивнула.
– Но ведь ты его любишь!
Я снова кивнула. Насколько было бы легче не говорить больше никогда!
