– Это за Вайю, – размахивая мечом, кричала я. – Это за Эрму! А это…
Я поймала разрушителя за шею и сдернула капюшон, чтобы видеть его лицо, но вдруг услышала крик Вэла:
– Она жива! Рей! Эльма жива!
– Ч-что? – воздух со свистом покинул легкие. – Жива?
– Она жива! – повторил Яр. – Рей!
Слезы заволокли взгляд. Разум вернулся, и я наконец-то увидела, как задыхается разрушитель, чью шею я продолжала сжимать. Его глаза горели слабым алым цветом. На висках вздулись вены. Пальцы скребли мою руку, а лицо подрагивало от напряжения. Но в нем не было отпечатка безумия, как у разрушителя из поселения. Только… страх.
Моя рука сама собой разжалась и выпустила одержимого. Он упал и, отталкиваясь от земли пятками, испуганно отполз. Краснота в его глазах вовсе исчезла, явив чистый взор обычного человека. Но не успела я удивиться, как на меня хлынули другие разрушители.
В этот раз их оказалось намного больше. Мне чудом удавалось уклониться от мелькающих кинжалов и мечей: без ярости, что давала силы, я больше не могла сражаться, как прежде. Мою оборону прорвали, и разрушители устремились к поселению.
Знать о смерти близких и видеть ее воочию – разные вещи. Поэтому я собрала всю волю в кулак и бросилась на врагов.
Эльма жива – значит, мне еще есть кого защищать. Вэл с ней – значит, он обязательно ей поможет. А раз так, то независимо от того, кто мой враг, я без сожалений выполню свой долг.
Долг ловца.
Есть правило: если напали разрушители, стражи должны запереть ворота поселения. Но стражи их не заперли. И даже больше: вопреки всему Вэл отдал приказ, и все стражи бросились в бой.
Они выбегали из-за моей спины, сталкиваясь с разрушителями, и я видела… Я слышала. Как те и другие погибали. Как рвалась их плоть, трещали кости, а тела, точно сломанные куклы, падали на землю. Как последний крик и последний вздох возносились и терялись среди яркой россыпи звезд. А разрушители все прибывали и прибывали. Ригор не соврал, упомянув о сотне зараженных. И расстановка сил была не в нашу пользу.
– Отступаем! – приказал Вэл, когда понял, что победы нам не одержать.
Четверть войска погибла почти сразу, так что дважды повторять не пришлось: стражи мгновенно бросились к спасительным стенам. В том числе Вэл с Эльмой на руках. Все-таки он ее не бросил.
– Рей, уходим! – крикнул мне капитан и осекся, а я напоследок благодарно ему улыбнулась и отвернулась.
Сейчас я единственный ловец, способный задержать разрушителей. Отступление равносильно побегу. А побег – это такая же смерть, только от руки союзников. К тому же закон есть закон. Стражи простят Вэлу спасение Эльмы, потому что все знают об их любви. Возможно, даже помогут ее скрыть. Но за меня никто нести ответственность не захочет.
Резко выдохнув, я вновь набрала воздух и громко закричала, бросаясь в бой. Пусть я погибну, зато буду знать, что моя смерть не напрасна. Покину мир с честью, а не как предатель.
Однако что может один ловец против толпы разрушителей? Мечась из стороны в сторону, постоянно уклоняясь, получая все новые и новые удары, я билась на износ, лишь бы выиграть немного времени для отступления стражей. И вскоре поняла, что силы меня покинули.
Дыхание с хрипом вырывалось из легких. Перед глазами плясали черные точки. Шум, крики, топот и рычание вдруг зазвучали на краю сознания и перемешались внутри моего разума с бесплотным шепотом, который то исчезал, то снова возникал.
