Дар Краде - страница 7

– Выпорю обоих. И разбираться, кто виноват, не буду. Совсем распоясались… – начала отчитывать их старуха, но в ее поле зрения попал другой человек.

– Велечка! Вот и ты! – с напускной радостью проворковала Чернявка и страшным взглядом указала на стоящую на пороге Маланью.

От неминуемого наказания или его отсрочки соперниц спасла сонная Веледара, очень некстати вошедшая в горницу. Была ее очередь стирать белье и девушке надлежало давно быть у реки. Но придя домой в ночи, после тяжелого похода к демону в лес, она проспала утреннюю работу. Соседки по комнате, пожалев, не стали будить. Только они забыли про ее дела. Веледара планировала проскользнуть к реке незамеченной, однако план не сработал.

– Рано ты сегодня, Велечка. Поспала бы еще чуток, – сразу решила перенести гнев Маланьи на другого провинившегося Ладослава.

– А у тебя, я смотрю, дел невпроворот? Все космы чешешь? – не осталась в долгу Веледара, не обращая внимания на Маланью.

– Мне то есть, что расчесывать. А у тебя опять вон все поредело. Свечку в руках не удержала? – задела за живое едкая травница.

Еще в детстве Веледара случайно спалила себе все волосы, тренируясь с вызовом духа огня. Госпожа Ендивита не вняла мольбам со слезами девочки о магической помощи с волосами, и Веледаре долго пришлось ходить, не снимая нигде платок. Такова цена магической ошибки. Но если голову можно было покрыть, то следы позора от неудачи такого масштаба скрыть невозможно. Ох, и натерпелась она тогда от насмешек и злых шуток. Больше всех, конечно, от Ладославы. Волосы отросли до прежней длины, а вот уязвленное самолюбие все еще больно кололо при любом упоминании этой истории.

– Довольно! – прервала их Маланья. – Больше я ваших перепалок не потерплю, – Вы обе – живо к реке, – палец-крючок указал на Веледару и Чернявку, – Ты натопишь дров да обед состряпаешь, – метнулся палец в сторону Ладославы. Последняя довольной не выглядела, но все было лучше порки.

– Вы еще здесь? – нахмурилась Маланья, и под ее тяжелым взглядом провинившиеся поспешно выбежали из дома, прихватили корыта с бельем в сенях и припустили в лес.

– Фух! Легко отделались. Она же правда выпорет, как тогда…

Чернявка имела в виду недавний случай. Если госпожа Ендвита предпочитала оказывать моральное давление, то Маланья отнюдь не чуралась телесных наказаний. Она могла спокойно отхлестать девочек розгами за любое, по ее мнению, неправильное действие. А в ее понимании почти все действия воспитанниц были таковыми.

Не то чтобы юные ведьмы совсем не любили или ненавидели старую ворчунью. Любили вполне. Любили, когда та расчесывала им волосы на ночь, любили слушать ее истории о былых временах, любили гадать, сколько же на самом деле лет их старшей наставнице, и приходится ли она родственницей или даже матерью их верховной ведьме. Да и Маланья по своему любила девочек. Беспорядка только не переносила. А уж если Маланья была в недобром расположении духа, и ей на глаза попадалась нерадивая ученица,то последней приходилось туго.

Так недавно Веледара тренировалась навению морока, хотя верховная ведьма не разрешала девушкам применять сложную магию без ее присутствия или крайней необходимости. Веледара с этим была категорически не согласна и отстаивала свое мнение даже перед Ендвитой. За что нередко была наказана. Веледаре казалось, что именно за свободомыслие ее часто и ссылали сначала на охоту, а потом и в долгие, утомительные походы к кровожадной лесной нечисти. А вовсе не потому, каким даром она владела.