– Нет! – рявкнула мать, выставив вперёд руку с указательным пальцем. – Ты его не заберёшь! Только попробуй! Я тебя…
– Убьёшь, – зная наперёд, что скажет Одри, ответила тётушка. – Но ничего не поделаешь. Я пришла, чтобы забрать Артура домой.
Куда? Слишком многое мне кажется в последнее время. Она сказала, что заберёт меня домой? Вообще-то я дома нахожусь. Или Аида отведёт меня в спальню и заставит подписать документы, что она моя мать? Или отправит в другую реальность, на другую планету…
Так, фантазия у меня разыгралась что-то. Я отвлёкся на лай, и мысли о мирах и планетах растворились.
– Бонди, проказник! Я тоже рад тебя видеть! – Я присел на корточки, раскрывая объятия, чтобы заключить в них моего любимого пса. Обожаю эту чёрную вреднятину. Он, конечно, тот ещё баловник, но не любить лабрадора не могу, слишком дорог он мне.
Нашёл сие лохматое недоразумение на парковке пару лет назад. Он хромал на правую переднюю лапу и был ужасно голоден. Торчащие рёбра, изувеченный вид. Кто поиздевался над бедным псом, хотел узнать, но на нём не было ошейника, а потому адрес я не знал, да и владельца тоже. Чтобы лабрадора не поймала служба по отлову бездомных животных, забрал к себе беднягу. Отмыл, откормил и стал думать, как назвать. Когда я предложил уже здоровому и весёлому пёсику кличку Бонди, тот радостно залаял и начал вилять хвостом. С тех пор я дарю ему заботу, а он платит мне собачьей любовью. Иногда плата слишком высока, как, например, пробуждение в шесть утра и раньше, порванное постельное бельё, заляпанный ковёр и паркет, покусанная обувь… Чуть не забыл про обламывание отличных снов.
Пока я гладил и обнимал пса, предаваясь воспоминаниям, Одри и Аида продолжали вести беседу на повышенных тонах.
– С тех пор, как ты ушла, там многое изменилось, Одарис! – напирала тётушка. Она однозначно пыталась уговорить мою мать на что-то. – Ауннавин нор Кладдурден никогда не ошибается!
– Анви тоже в этом замешан?! Вот тварь обсидиановая! – всплеснула руками мать. – Я так и знала, что нельзя ему доверять.
Я перестал понимать, о чём они спорят, после странного имени. Ауннавин нор Кладдурден. На ум сразу пришло имя Дункан Маклауд. Но не о нём же они говорят? Иначе это полный бред. Две сестры, одна из которых моя мать, ругались всё громче, а ссора напоминала разговор двух ненормальных женщин в сумасшедшем доме.
Сквозь женские голоса, вернее безумные крики, я услышал слабый рёв, похожий на львиный. Звук повторился, на сей раз громче. Пёс, видимо, тоже обратил на это внимание. Он отреагировал не очень-то дружелюбно: зарычал, повернувшись в сторону двери, и стал принюхиваться. Я держал Бонди в объятиях и чувствовал, как напрягается его тело.
– Вы слышите? – спросил я, поднявшись на ноги. Аида и Одри продолжали спорить. – Заткнитесь уже! – рявкнул на них.
– Не встревай! – приказала мать, снова продолжив словесно атаковать тётушку.
– Закрыли рты, чёрт бы вас побрал! – В этот момент я вздрогнул от собственного голоса. Никогда так не разговаривал ни с одной женщиной. Но надо же было как-то остановить ссору двух разозлённых родственниц. Сработало. Теперь они смотрят на меня бешеными взглядами. Я шумно сглотнул, представляя, как обе сейчас накинутся и продолжат выяснять отношения уже со мной.
В этот момент рёв стал громче. Теперь он похож на крик испуганной женщины, рык льва и рёв гризли, смешанных в одно целое.
