Дар небес - страница 4

Лика взяла пустой стакан, потянулась к графину и налила себе немного воды. Не одному мистеру Смиту хотелось пить после того, что она сделала. А мистер Свон все хлопотал возле своего гостя, не перестающего озадаченно коситься в ее сторону.

– Я тебе уже говорила, что ты странная? – с подозрением в глазах спросила Бетси, забирая со стола папку с документами.

– Да, и не один раз. Я творческая личность, и в этом все мое оправдание, – ответила она, показав кончик языка своему любимому менеджеру.

Бет лишь хихикнула в ответ и перевела взгляд на документы.

– О’кей. Именно поэтому я и прощаю все твои причуды, дорогая. Итак, мы сегодня продали «Зарево» и получили неплохую сумму. Куда ее перечислить? Детскому дому Святого Луки или в Городскую Больницу на лечение тяжело больных детей?

– В больницу, – почти на раздумывая, ответила Лика.

В этот раз Детский дом может немножко подождать. А пока Бетси делала какие-то пометки, к ним вернулся мистер Свон.

– Анжелика, – мужчина присел возле нее и взял за руку. – Как твои дела?

От его широкой улыбки вокруг темных глаз собрались морщинки. Он светился счастьем и излучал доброту. За год их знакомства Лика успела полюбить этого старичка – всегда добросердечного и приветливого. С ним было приятно общаться, и большим удовольствием рисовать картины для его Выставочного дома. Лика не переставала удивляться, как можно столько прожить и не растерять свою доброту. Но с ним так было. Его мужские морщинистые руки дарили тепло и покой. И Лика ему улыбнулась.

– Хорошо, – ответила она.

– Я рад, очень рад. Так замечательно видеть твою улыбку. Тебе не жаль расставаться со своей картиной?

– Немножко, – честно ответила она.

– Не переживай. Мы обязательно сделаем копию.

– Да, но копия уже не то. В ней не будет…

Не зная, как это объяснить, Лика пожала плечами. Она часто терялась в словах. Четко могла говорить только красками, вырисовывая свои чувства и эмоции мазками на холстах. Слова же были не ее стихией.

– …души? – закончил он за нее.

– Да, – ответила с радостью от того, что ее поняли.

– Если хочешь, мы можем перестать продавать твои картины.

– О, нет, не нужно. Я нарисую еще много новых. Я же знаю, для кого стараюсь.

– Молодец, ты хороший человек, Анжелика, – искренне произнес Эндрю, пожимая ее руку.

– Спасибо, мистер Свон.

– Ну что ты, не стоит. Бетси, займись тогда картиной сегодня же, – обратился он к девушке, которая просматривала бумаги, искоса поглядывая на них.

– Да, конечно, – сразу встрепенулась Бет.

– А пока простите меня, милые дамы, мне нужно сделать несколько важных звонков.

Отпустив ее руку, мистер Свон поднялся и прошел в свой личный кабинет. Проводив его взглядом, Бетси наклонилась и тихо прошептала:

– Нет, вы с этим старикашкой оба какие-то странные.

– Бетси!

Но на этот возглас Бет лишь показала язык на ее же манер, что смотрелось слишком забавно на лице опытного и делового менеджера в стильных очках с черной оправой. Потом широко улыбнулась и встала, поспешив выполнять свою очередную работу.

Странные… Ничего они не странные. Подумаешь, она помогает людям получать прощение за свои грехи, направляя их в нужном направлении. А мистер Свон… он просто самый добрый старикашка, которого она когда-либо встречала.

Рэмиэль стоял на вершине одного из самых высоких зданий Лос-Анджелеса, втягивая носом запах, который приносил ветер. Но он почти ничего не чувствовал. Порывы ледяного вихря били по лицу и трепали полы его плаща. Но Рэмиэль едва ли чувствовал и этого. Он только знал, что ветер – холодный, колючий, пропитанный чьим-то гневом, подхваченным по пути. А внизу простирался вечерний город, усеянный сотнями, тысячами светящихся точек, душ, которые блуждали по земле, предаваясь страстям. И звуки. Снизу доносились тысячи различных звуков, сливаясь в один монотонный гул или рассыпаясь на отдельные нотки – это зависело от того, как он сам хотел их слышать, стоило только заглушить в сознании все истошные звуки Ада, которые уже давно его не покидали.