Ой, жила да поживала —
Сладки пряники жевала —
Где-то в Туле пятикратная вдова.
Чай на блюдце наливала,
По три раза доливала
Свой – семнадцатилитровый! – самовар.
День-деньской чаи гоняла,
Рот крестами осеняла…
Не везет ей с мужиками – хоть ты плачь!
Всё глядела из окошка,
Как под липой – ходит кошка,
И поёт про лукоморские дела.
Истерзалась до печёнки:
Больно хлипок мужичонка!
Это вам не тридцать три богатыря!
И опять вдова – считала,
И, печальная – мечтала:
Вот бы в Туле бы им бросить якоря!
Снова пальцы загибала:
Даниил – не вынес бала,
Николай – на свадьбе сильно перепил,
Отравился – Фрол – грибами,
Саня – выпарился в бане,
Вместо мыла – динамит Иван купил…
В терему вдова сидела,
На дороженьку глядела,
Закипал пока долитый самовар,
И мечтала – хоть портретик
Ей бы выслал Тридцать третий!..
Лучше всех русалок – тульская вдова!
Быть шестым – не так зазорно!
Перебьётся Дядька чёрный!
Тридцать третий, верно, самый молодой…
Нет стыда у Чёрномора! —
Столько вдов безмужьем морит!
Холостых – и нагло держит под водой!
И мечта – казалась явью:
Ведь вдова – с пятью мужьями —
Месяц – замужем, три месяца – вдова!
До того вдове обидно,
Что шестого всё не видно,
Что не мил ей – белый свет и самовар!
Тяжко вдовушка стенала,
Сундуки свои пинала:
Хоть выбрасывай широкую кровать!
Тут примчалась повариха,
Сватья – баба Бабариха…
Порешили – женихов поворовать!
…То не лебедь над рекою,
То по трое скачут кони,
То из Тулы – в Лукоморье – шёл отряд,
Впереди – Черномориха —
Сватья баба Бабариха…
Эх, держитесь, тридцать три богатыря!
Лишь полгода миновало —
Тула – пела, танцевала:
Тридцать трое – стали в Туле под венец!
Впереди стоят в соборе
Бабариха с Черномором…
Потому-то Лукоморья – больше нет!
