Какой замечательный берег! Вот две дамы ругаются на своих «Леонардо». Не понимают, что на счастливом берегу невозможно не поваляться в песке, не набрать его во все карманы, не обсыпать песком друг друга. А ещё очень хочется построить крепость, а мамы не могут понять элементарного – очень нужна вода! Вот она, счастливая, рядом! «Море, поиграй с нами!» – кричат счастливые «Леонардо» и убегают от его неспешных волн. А был бы счастлив Леонардо из Винчи на этом берегу? Или время для этого «идеального» человека было на вес золота? И поэтому он предпочёл счастливый остров вдали от детей и семьи? Во мне, кажется, проснулся грустный философ. К счастью, мы ещё можем видеть то, что видел Леонардо 500 лет назад! У нас тоже есть берег счастливых людей. А вот что мы на этом счастливом берегу увидим, вот это уже загадка для каждого счастливчика. Может – крылья и «взлетим», а может – разрушенные замки из песка. «Грусть, уходи, что ты ко мне прицепилась?» Вот показались чёрные «вороны». Они похожи на людей в чёрных футлярах. Их двое: мужчина и женщина. Чёрные куртки, затянутые капюшоны на лицах и чёрные-пречёрные очки. Глаз не видно, и на лицах «маски».
– Не отдавай меня им! – закричала улыбка, – Я боюсь их!
– Не бойся, – успокаиваю я улыбку, – возможно, они только приехали на счастливый берег, и их души так спрессовались от городской суеты, что разучились улыбаться. Дай им время раскрыться.
– А может, это «Люди в чёрном»? – ляпнула фантазия.
– Фантазия, где твоя фантазия? В кинофильме «Люди в чёрном» Барри Зонненфельда стирали из памяти что-то страшно-космическое, а в счастье – что плохого?
– Извините, – тихо промолвила фантазия, – копир включился.
– И вправду что-то стёрли. Тоску навеяли, – сказала я вслед удаляющейся парочке.
«А где же тот мужчина в оранжевой куртке? – устремив взгляд вдаль, я пыталась разглядеть яркую оранжевую точку. – Он, наверное, местный гуру. Он-то может рассказать, как аккуратно стереть пыль с души, как правильно проветрить, просушить её от сырости, как зашить дырки, оставленные грызунами, и залатать места, съеденные молью. А потом подставить душу под солнце и зарядить её светлой здоровой космической энергией».
– О, квадрокоптер! Наверное, кому-то захотелось посмотреть на берег счастливых людей с высоты.
Интересно, как к этому относятся счастливые чайки?
Иду дальше. Эхо стало доносить до меня, отрывчато и не разборчиво, чью-то песню. Казалось, что кто-то поёт молитву на каком-то восточном языке. Присмотрелась: на горизонте у самого берега моря сидел мужчина. Он вытянул вперед ноги и немного покачивался вперёд-назад. Стала подходить ближе и различать отдельные слова. Мои уши уловили отборные маты.
«Наверное, это сумасшедший решил поговорить с морем один на один», – подумала я. Приблизилась ещё ближе и уже смогла рассмотреть внешность возмутителя спокойствия. Это был молодой мужчина лет тридцати пяти, с комплекцией греко-римского борца. Он был одет в чёрный спортивный костюм, был чист и опрятен. Его рыжие короткие волосы на непокрытой голове ярко искрились на солнце.
Он, то пел, то кричал. Кричал во весь голос, так надрывно до хрипоты, что его душа выворачивалась наизнанку без остатка, и ветер развивал её как истрёпанный сражениями боевой флаг. Подойдя совсем близко, я не сразу узнала песню, которую он исполнял. Огненный пришелец исторгал в пустой воздух «Песню Бена» на слова Марка Соболя и музыку Моисея Вайнберга:
