– Изумительно! – выдохнула Лада, осматривая рисунок с неподдельным интересом.
– Тебе правда нравится? – спросил Влад, несколько смутившись.
– Очень! – отозвалась Лада с нескрываемым возрастающим восхищением. – Но кто эта девушка? – она кивнула на рисунок. – Похожа на… – Она не договорила, её сердце внезапно затопила жгучая боль и обида от осенившей её догадки по поводу изображённого на рисунке живого объекта.
– Забыл одну деталь, – тихо произнёс Влад, сосредоточенно рассматривая рисунок. Он взял тонкую кисть, поспешно макнул её в пузырёк с тёмно-коричневой художественной акриловой тушью на водной основе и быстрым отточенным движением поставил на лице девушки крупную точку.
Лада недоверчиво подняла взгляд, внутренним чутьём готовясь увидеть неопровержимое подтверждение своей догадки. Но когда она внимательно посмотрела на рисунок, то буквально обмерла; её большие зелёные глаза просияли невыразимым счастьем.
– Это же я! – воскликнула она. – Ты дорисовал родинку, и теперь всё встало на свои места. Родинка стоит на правой щеке. На моей!
Ладу мгновенно захлестнула волна непередаваемых эмоций. Она была готова петь, плясать, прыгать от переполнявшего её счастья. Она захотела обнять весь мир.
Взгляд Лады, лучившийся неподдельной животворящей нежностью, упал на лицо Влада. Тот судорожно закрыл ладонями глаза и щёки, не представляя себе, куда деться от накрывшей его неловкости, страшного смущения и стыда, подобного которому он не испытывал ещё никогда в жизни.
Влад второпях всё перепутал. Поставил родинку не на ту щёку. Он чувствовал, что бессовестнейшим образом предал свою мечту. Да и перед Ладой вышло ужасно неудобно. Никогда ещё Влад не видел, чтобы лицо какой-либо из его знакомых девушек озарялось таким искренним безмятежным счастьем, которым буквально лучилось лицо Лады ещё несколько секунд назад.
– Это ведь на самом деле она, не так ли? – голос Лады был полон невыразимой боли и отчаяния. – Моя сестра.
Влад молчал, но его растерянный и более того – совершенно потрясённый и убитый вид говорил красноречивее всяких слов.
– Что ж, тогда сотри родинку с правой щеки и перерисуй её туда, где ей и надлежит быть, – проговорила Лада, словно изо всех сил стараясь смириться со своей участью всегда быть на вторых ролях, в тени своей сестры. – На щёку Лиды.
– Нет, – тихо, но твёрдо ответил Влад. – Пусть стоит там, где я её поставил.
– Но какой смысл? – спросила вконец расстроенная Лада.
– Я хочу подарить этот рисунок тебе, – неожиданно заявил Влад. – В конце концов, ты меня на него вдохновила.
– Правда? – Лицо Лады озарилось робкой надеждой.
Влад снял с мольберта холст и передал его Ладе.
– Спасибо, – поблагодарила та, бережно прижимая дорогой её сердцу подарок к груди.
С моря повеял освежающий ветерок. Молодые люди собрали рисовальные принадлежности и вернулись на пляж. Там их встретили улыбающиеся до ушей Стас и Лида, которые стояли возле одного из трёх покрывал: она – в мокром закрытом купальнике, он – в мокрых плавках. С их пропитанных водой волос стекали тонкие струйки.
– А мы нашли роскошный дом на берегу, – сообщила Лида. – Настоящий дом, представляете? Большой, вместительный, красивый. Два одинаковых крыла здания соединены между собой галереей. И вроде бы там даже два этажа. Хотите на него взглянуть?
– Да нет, пожалуй, – негромко ответил Влад. – Как-нибудь в другой раз.
Он направился к своему заставленному ракушками покрывалу и попросил Ладу помочь ему дополнить получившуюся композицию оставшимися ракушками.
