Марина полагала, что мальчики быстро забудут этот короткий эпизод и отвлекутся на что-то другое. Но не тут-то было. Вернувшись домой, Стас первым делом соорудил из бумаги самолётик, и они с Владом стали играть в лётчиков.
Игра давала простор воображению и настолько понравилась братьям, что они возвращались к ней снова и снова, как только выдавалось свободное время. Они с увлечением по очереди выпускали самолётик, и тот, чей черед наставал заниматься этим ответственным делом, гордо объявлял себя лётчиком.
Постепенно братья стали вовлекать в свои игры родителей. Мать брала на руки то одного, то другого, кружила по комнате, приговаривая: «Ну что, пилот, полетели?» Когда она так делала, счастливчик, оказывавшийся в данный момент в роли «пилота», блаженно зажмуривал глаза, и на его личике мгновенно расцветала счастливая улыбка.
Отец вживался в игры сыновей иначе. По их просьбам он рассказывал о жизни пилотов, о том, какой у них распорядок дня, чем они питаются для поддержания крепкого здоровья. Он пояснил, что существуют пассажирские самолёты, один из которых мальчикам как раз и довелось увидеть в небе тем достопамятным днём, когда они изъявили желание стать пилотами, а также – военные самолёты, бороздившие небеса во времена первой мировой и Великой Отечественной войны. Вскоре дело дошло и до бесчисленных видов самолётов в их исторической эволюции – начиная с пресловутых «кукурузников» и заканчивая продвинутыми современными моделями пассажирских авиалайнеров.
Удивительно, но игры в пилотов не отвлекали мальчиков ни от прилежных занятий в школе, ни от практически столь же любимого ими рисования и черчения. А в какой-то мере даже, наоборот, способствовали их наиболее плодотворному всестороннему развитию. Стоило кому-то из них принести из школы хорошую отметку (что случалось практически всегда), отец или мать с гордостью говорили: «Так держать, сынок! Настоящий пилот должен много знать и хорошо учиться!»
Так что Стас и Влад с равным энтузиазмом усердно корпели и над сложнейшими задачами по физике, и над пустяковыми эссе по русскому языку на тему «Как я провёл лето», уже со школьной скамьи упорно и педантично вживаясь в роли «настоящих пилотов».
То же касалось и занятий с Людмилой, которые были для мальчиков ещё и интересными.
Родители рассказали детям, что военные лётчики самоотверженно защищали свою родину и своих близких, а также стояли горой за своих сотоварищей по эскадрильям. Узнав об этом, Стас незамедлительно взял опеку над младшим братом, старался всегда и во всём уступать ему, подкладывал со своей тарелки лучшие кусочки и, если кто-то ненароком либо намеренно обижал братишку, готов был вступить с обидчиком в бой не на жизнь, а на смерть.
Со временем такое покровительственное отношение укоренилось у Стаса в натуре и вылилось в итоге в какую-то патологическую, самоотверженную привязанность. Когда Влад болел, старший брат превращался для него в лучшую сиделку: регулярно мерил температуру, подавал необходимые лекарства, очень аккуратно смазывал воспалённое горло раствором Люголя и просто тихонько сидел рядом, пока братишка спал.
Если Стас замечал, что брат уже чувствует себя гораздо лучше, он начинал в своей манере беззлобно подтрунивать над ним, а иногда и слегка подкалывать, но никогда не переходил границы между шутливой «шпилькой» и настоящей обидой. Возможно, таким образом он, зачастую безуспешно, старался замаскировать свою доходящую порой до безрассудства братскую любовь.
