– Да нормально всё, бать, спасибо огромное! – счастливо улыбнулся «одарённый». – Нет, правда, спасибо – тебе и мамке! Эх, что бы я без вас делал?
Стас с невыразимой благодарностью по очереди обнял своих родителей и братишку. Заметив, что Влад, хоть искренне за него рад и неустанно нахваливает машину, всё же как-то поник, старший брат, заглянув ему в глаза и положив загоревшую сильную руку на угловатое плечо, ободряюще подмигнул:
– Эй, братишка, отставить вешать нос! Будет тебе восемнадцать – ещё лучше машину тебе сообразим!
Влад знал, что это не просто слова утешения. Если старший брат что-то ему обещал, то всегда выполнял свои обещания. Помешать этому могли только, как это называется в сводках новостей и юридических договорах, «обстоятельства непреодолимой силы». Поэтому Влад моментально выпрямил спину и широко улыбнулся:
– Честное офицерское?
Стас легонько потрепал его по плечу и улыбнулся в ответ:
– Не офицер я ещё. Так что давай-ка мы пока что с тобой обойдёмся «честным курсантским».
В тот день Стас от души покатал родителей и братишку по всему их скромному, но бесконечно красивому городку с его величественными соснами и постепенно просыпающимися после зимней стужи лиственными деревьями.
Стас слегка дал задний ход, собираясь вырулить на узкую трассу.
– Может, стоит переждать? – тихо спросил Влад, с опаской оглядываясь по сторонам. – Льёт как из ведра и ничего не видно.
– Бессмысленно, – ответил Стас. – Я знаю небо. Тучи собирались ещё со вчерашнего вечера, а сегодня с утра стало понятно, что гроза обещает быть грандиозной. Эта напасть на несколько суток. Не меньше.
Влад кинул на брата встревоженный взгляд.
– Поэтому я и надеялся успеть до того, как зарядит ливень, – пояснил Стас. В его голосе послышалась горечь и безысходность – состояния, настолько нетипичные для старшего Озерова, что напугали его брата ещё сильнее.
– Это я виноват, – тихо промолвил Влад. – Надо было меньше дрыхнуть.
Он снова оглянулся на старшего брата и, к своему немалому изумлению, увидел, что тот словно мгновенно очнулся от своих невесёлых мыслей и неожиданно мягко улыбнулся:
– Ну, сон младшего братишки – это святое. Ради этого можно и потерпеть. Ну что, по коням?
Стас снова взялся за руль, но вдруг отпустил его, повернулся к брату и впился тревожным взглядом в его лицо:
– Где оберег? – тихо спросил он.
Влад порылся в кармане джинсовой куртки и извлёк кулон на серебряной цепочке.
– Надень его, – не терпящим возражения тоном потребовал Стас.
– Не могу, – решительно ответил Влад. – Он твой.
– Надень. И без разговоров. Иначе не сдвинемся с места.
Влад обречённо вздохнул, поняв, что спорить бесполезно:
– Ну хорошо. Но только сегодня. Чтобы ты успокоился.
Он нацепил кулон на шею, застегнул замок цепочки и накрыл воротом куртки.
– Так. Теперь пристегни ремень безопасности, – продолжал напутствовать его Стас.
На этот раз Влад подчинился беспрекословно, хотя и попытался вывести брата из какого-то особого подчёркнуто-тревожного состояния и перевести всё в шутку:
– Эй, ты чего? Это всего лишь машина. Не самолёт.
– На самолёте я в своей стихии, – неохотно признался Стас. – Там мне как-то спокойнее. Небо – мой друг и союзник. Здесь, на земле, всё иначе.
– Боишься? – неожиданно даже для самого себя подколол его Влад. – Тоже мне, пилот!
Это был первый и последний раз, когда он позволил себе подобную дерзость в отношении старшего брата. Такие шутки были, скорее, в духе Стаса. Влад успел привыкнуть к ним и почти уже не обижался на брата, зная, что за грубоватыми язвительными манерами скрывается чуткое любящее сердце. Но на этот раз Влад, видя тревогу брата, которая словно тянула из того все жилы, нарочно попытался задеть его побольнее, чтобы вывести из этого по-настоящему страшного состояния любой ценой.
